но пока решается насколько. Никто же не думал, что ваш муж погибнет так скоро, изначально все это было сделано, чтобы уменьшить налоги и расширить бизнес. И ваши интересы, конечно, не учли, но кто же мог подумать, что Семен Валериевич погибнет? Он сам уж точно так не думал, потому что эти изменения были его распоряжением, и все эти движения с правом собственности были предприняты как временная мера.
– И потому моя банковская карточка заблокирована?
– А она заблокирована? – Адвокат вскинул брови. – Видимо – да, поэтому. Со смертью вашего супруга у вас больше нет доступа к корпоративному счету, пока не утрясутся все вопросы с собственностью и долями, а карточка была корпоративная.
– И что теперь?
– Тина Евгеньевна, я думаю, вы с господином Леонтьевым эти вопросы решите, я со своей стороны обещаю, что это займет всего пару месяцев, и господин Леонтьев, как цивилизованный человек, вполне может войти в ваше положение и назначить вам ежемесячные выплаты, процент от прибыли, тем более что…
Тина вспомнила Михаила Леонтьева, с разбега прыгающего в бассейн отеля – в немыслимых трусах, гогочущего, заросшего волосами, и содрогнулась. Зависеть от милости такого человека она не хотела и не собиралась.
– Ежемесячные выплаты? – Тина вздернула подбородок. – Из бизнеса, который основал мой отец?
– Мне жаль. – Адвокат поднялся. – Боюсь, я ничем не могу вам помочь, вы же сами подписали все документы.
– Конечно.
Тина поднялась и молча вышла из кабинета. Услышанное никак не укладывалось в ее голове.
Деньги в их семье были всегда. Отец, основав бизнес, делал все, чтобы семья ни в чем не нуждалась, и Тина жила той жизнью, которую считала для себя приемлемой. Семен поддерживал такое положение вещей, и отец был этим доволен, ему вовсе не хотелось, чтобы Тине пришлось каким-то образом ограничивать себя в стремлении жить практически на перекрестке всех дорог мира.
Но теперь Тина осознала, что прежняя жизнь безвозвратно потеряна. У нее нет денег, нет дома, ей некуда идти, а сама она должна выступить в роли просительницы перед какими-то неизвестными людьми.
В холле Василиса пугала рыбок, стуча сотовым по стеклу аквариума.
6
Бережной никогда не чувствовал себя беспомощным. Но сегодня, вернувшись из больницы, где его подчиненного и друга Дениса Реутова подсоединили к капельнице и каким-то приборам, а в морге на столе оказался патологоанатом, в то время как тело, которое он вскрывал, бесследно исчезло… Это даже для Бережного было слишком.
– Андрей, с ним все будет хорошо, вот увидишь.
Бережной промолчал. Конечно, нужно надеяться на лучшее, но оптимистом он никогда не был – много лет он видел ту сторону жизни, которую обычные граждане стараются не знать. Именно он своей работой позволял гражданам не знать эту сторону жизни, но сам всегда понимал, что к чему. И совершенно необязательно, что с Денисом
