это нарочно?
Ей нетрудно было выдерживать паузы. Она находила, чем их заполнить.
– Может, я тоже хочу быть твоей женой?
– Я похож на мусульманина?
– Я могу быть твоей командировочной женой. Ты же здесь по делам. И еще приедешь.
– Не отвлекайся.
– Так да или нет?
Она знала, в какой момент надо задавать вопрос, понимала, чем сейчас его можно шантажировать.
– Ты и мертвого уговоришь, – пробормотал он.
– Это значит да?
– Да…
Лиля выжала из него согласие, махнула сотку виски, пока он приходил в себя, и полезла в постель, под одеяло.
– У меня сегодня была трудная ночь, – закрывая глаза, пробормотала она.
– Клиенты?
– Надеюсь, это в последний раз. Ты же не станешь выгонять свою жену на работу?
– Ты хитрая или наглая?
– И то и другое. Ты дашь мне денег?
– В пределах разумного.
– Всего десять тысяч. Завтра. На косметику.
– Будет тебе косметика. Спи.
Спала она ровно столько, сколько Никите понадобилось, чтобы напиться и набраться сил. Лиля со знанием дела подняла ему настроение, пронесла его над постелью, как флаг над Красной площадью, а потом попросила пятнадцать тысяч. Похоже, она реально напрашивалась к нему на содержание. С этим нужно было что-то делать.
Детское кафе – это молочные коктейли, пирожные и такие же сладкие разговоры. Если бы Игнат и захотел рассказать Агате о том, как жил последние пять лет, то не стал бы делать этого в присутствии Антона. Да она и сама ни о чем серьезном не говорила.
Но сегодня они встретились в кафе для взрослых, в московском ресторане. Агата не очень-то хотела, а он вроде бы и не настаивал, но все же они были вместе. Она такая красивая, стильная.
– Ты выглядишь безупречно, – сказал Игнат и улыбнулся.
Он вроде бы и не пытался обольщать Агату, однако в его голосе прозвучали игривые нотки. Но там же глухо позвякивало и сомнение. Зачем он только позвал Агату в ресторан? Ведь обещал себе не заходить далеко. У него есть жена, которую он очень любит. Но Игнат хотел знать, от кого Агата родила. Наверное, поэтому они и оказались здесь.
– Вообще или для женщины, которая родила? – осведомилась она.
– Какая же ты женщина?
– Я женщина, – без нажима, но твердо сказала Агата. – Потому что у меня есть ребенок.
– Для меня ты девушка.
– Как будто и нет никакого ребенка?
– Зачем ты так?
– Почему ты не спрашиваешь, от кого ребенок?
– Ну…
– А вдруг твой?
– А это возможно?
– Да, возможно, что земля круглая, а небо синее.
– Значит, мой? – От волнения у Игната дрогнул голос.
– Для тебя это важно?
– Да.
– Антон – мой ребенок. Больше ничей.
– Я понимаю,
