Многие ведут подобный образ жизни – и ничего, плодят детей, воспитывают их. Кирилл тоже хотел сына или, на худой конец, дочку, но Аня категорически отказывалась рожать, мотивируя свое нежелание просто – незачем нищету плодить.
Сначала Кирилл принимал ее слова за чистую монету, потом понял: это тещина работа. Мать Ани, баба Катя, постоянно жила в деревне, но частенько наезжала к дочери в гости. Зятя она ненавидела, считала неудачником, голью перекатной и с крестьянской простотой, которая, как известно, хуже воровства, заявляла:
– Эх, Анька, говорила я тебе, выходи замуж за Мишку Консова. А ты, дура, ломалась: мол, кривоногий он и роста нет. Ну и что вышло? Мишка теперь, хоть едва выше табуретки, миллионами ворочает. Матери в селе двухэтажный каменный дом отгрохал, сам на иномарке катается, жена в шубе разгуливает, а ты… ну какой толк, что у Кирилла рост под два метра? С воды на квас перебиваетесь. А ведь Мишка по тебе долго сох!
После таких заявлений Аня уходила плакать в ванну, а у Кирилла просто чесались руки, так хотелось дать любимой тещеньке в нос. Останавливало лишь одно: мама Кирилла, покойная Елизавета Михайловна, никогда бы не одобрила подобного поведения сына.
Впрочем, имелись у бабы Кати и положительные качества. Она была знахарка, умела заговаривать грыжу, вправлять кости, лечила травами. Когда Кирилл подцепил какую-то непонятную заразу, вроде желудочного гриппа с высокой температурой, теща мигом поставила его на ноги, заварила какие-то сухие корешки, завалила его одеялами, под них сунула свою кошку Муську, и наутро от болезни не осталось и следа.
К бабе Кате бегала лечиться не только родная деревня, приходили из соседних сел, приезжали даже из Москвы. У тещи водились денежки, и она подсовывала дочери копеечку. Аня никогда не тратила полученное на семью, покупала подарки себе. Один раз Кирилл обозлился и сказал:
– Слышь, Ань, у меня зимних сапог нет, в полуботинках по снегу хожу, а ты себе кольцо приобрела!
Аня фыркнула:
– И что? Не твои деньги потратила. Мне мама дала.
А еще теща привозила банки с соленьями, вареньем и компотом, снабжала «молодых» картошкой, морковью, свеклой, осенью приволакивала домашнюю тушенку и мясо кабанчика. В общем, отношение Кирилла к теще нельзя было назвать однозначным. С одной стороны, баба Катя не давала им с Аней помереть с голоду, одевала дочь. С другой, у Кирилла просто скулы сводило от злости, когда он в очередной раз видел на пороге старуху, обвешанную торбами.
Потом баба Катя умерла. Кирилл по ней не убивался, наоборот, даже обрадовался. Избу тещи и принадлежавшие ей сорок соток земли можно было хорошо продать, а вырученные деньги вложить в умирающий авторемонтный бизнес. Но Аня от дома избавляться не разрешила, стала проводить там все свободное время, и скоро Кирилл понял: жена знает многие секреты своей матери. Аня начала собирать травы, варить всякие зелья. Теперь лечиться ходили к ней. Вскоре Аня обзавелась большим количеством клиентов, а автомастерская Кирилла скончалась. Жена зарабатывала деньги, муж лежал на диване, щелкал пультом от телевизора и периодически устраивал скандалы, чтобы супруга
