кивнул подследственный. – Это он отдал мне приказ устранить Доренко.
– Ты что несешь? – ошалело уставился на подельника Кудряш. – Какой Доренко? Я тебя в дерьме закопаю, сука.
– Кобяков, прочисти мозги гражданину. Что-то у него память слабеть начала.
На этот раз избиение продолжалось дольше, и Кудряшов, кажется, потерял сознание, а очнулся он от ласкового голоса следователя Скокова:
– Зря упорствуете, Михаил Михайлович, вот уже и ваш шофер Антохин дал показания.
Кудряшов несколько раз тряхнул головой, чтобы избавиться от звона в ушах, и с помощью услужливого Грини вернулся на табуретку. Впрочем, Гриня вообще проявил себя в данной ситуации человеком старательным. Кудряшов очень хорошо запомнил его сапог, который все время норовил заехать ему в лицо.
– Так подпишете протокол, гражданин? – лениво переспросил Скоков.
– Давайте, – прохрипел мафиози и, не глядя, подмахнул бумагу.
– Ну что же, товарищи, – облегченно вздохнул следователь, – с врагами народа церемониться не будем – в расход. Да, чуть не забыл, там наверху заседает тройка. Отведите их туда, пусть заслушают приговор.
– А адвокаты? – просипел разбитым ртом сведущий в юридических тонкостях Антохин.
– Шутник, – погрозил ему пальцем Скоков. – Буржуазные пережитки пролетарскому суду ни к чему.
Приговор Кудряшов выслушал словно во сне. Просто встали три одетых в гимнастерки товарища, и один из них зачитал что-то по бумажке. Кажется, мафиози все-таки изменил Родине с какой-то иностранной державой, а возможно, ему это только почудилось. Но в любом случае процедура суда не заняла слишком много времени, ну, может быть, минут пять от силы.
– Пошли, контра, – толкнул его в плечо Веня Стеблов. – Кончилось ваше время.
– Нас что же, расстреляют? – растерянно произнес Антохин, спускаясь по лестнице.
Однако его вопрос остался без ответа. Приговоренных вывели через задний ход во двор и поставили к стенке, прямо под падающие с крыш холодные капли. Кудряшов, все еще не веря в реальность происходящего, взглянул на затянутое тучами небо и смачно выругался. Выстроившаяся напротив приговоренных троица подняла револьверы. Дуло одного из них целило прямо в лоб Кудряшову.
– Ну Веня, – просипел севшим голосом мафиози, – в случае чего я тебя и на том свете достану.
Больше он ничего не успел сказать. Сухо щелкнули три выстрела, яркая вспышка ослепила Кудряшова, и он рухнул в черную бездну, без всякой надежды на возвращение в этот негостеприимный мир.
Утром озабоченного текучкой Сухарева ожидал сюрприз, который преподнес ему следователь Углов. Обычно самоуверенный Костя выглядел в этот раз растерянным и слегка смущенным.
– Тут такое дело, Василий Валентинович, – сказал он, плотно прикрывая за собой дверь кабинета, – Кудряшов свихнулся. В смысле сдвинулся по фазе.
– Это который Кудряшов? – удивился Сухарев.
