под самую завязку. Ты знаешь, что я готов для тебя в лепешку разбиться, но вот этого я делать не буду, потому что…
– Джей-Ди, завтра у меня фотосессия, показ, интервью на MTV в программе «Дом стиля», обед с моим отцом и репетиция группы – необязательно именно в этой последовательности. А еще мне надо успеть забрать мой гребаный смокинг. У меня весь день расписан. А вечером мне еще открывать вот этот чертов притон. У – меня – просто нет – времени!
– Виктор, как всегда, я постараюсь сделать для тебя все, что смогу. – Джей-Ди нерешительно мнется на лестнице. – Теперь что касается фокусника…
– Плюнь на него. Почему бы нам просто не нанять клоунов на ходулях и не впихнуть внутрь пару-другую слонов?
– Он показывает карточные фокусы. Он работал на дне рождения Брэда Питта в Лос-Анджелесе в клубе Jones.
– Не врет? – спрашиваю я с подозрением. – Ну и кто же там был?
– Эд Лимато. Майк Овиц. Джулия Ормонд. Мадонна. Модели. Куча адвокатов и светских тусовщиков.
По мере того как мы приближаемся к концу лестницы, становится прохладно.
– Я хочу сказать, – продолжает Джей-Ди, – что было, в общем-то, круто.
– Но теперь круто – это отстой, – объясняю я, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь под ногами.
Здесь так прохладно, что изо рта идет пар, а перила лестницы холодны как лед.
– Что ты сказал, Виктор?
– Отстой – это круто. Уловил?
– То есть круто… это больше не круто? – спрашивает Джей-Ди. – Я правильно тебя понял?
Я пристально смотрю на него, пока мы преодолеваем следующий пролет.
– Нет, ты не понял. Круто – это отстой. Отстой – это круто. Просто как дважды два, верно?
Джей-Ди дважды моргает, трясясь от холода, и мы продолжаем наш спуск во тьму.
– Видишь ли, отстой – это круто, Джей-Ди.
– Виктор, у меня сегодня нервы не в порядке, – отзывается он. – Может, не стоит грузить меня сегодня?
– Да тебе даже задумываться над этим не надо. Отстой – это круто. Круто – это отстой.
– Погоди, ладно. Круто – это отстой? Ну что, я усвоил хоть что-нибудь?
В самом низу так холодно, что свечи гаснут, когда мы проходим мимо, а телевизионные мониторы не показывают ничего, кроме «снега». Возле бара, расположенного у самого конца лестницы, стоит фокусник, похожий на Антонио Бандераса, внезапно помолодевшего, коротко подстригшегося и превратившегося в немца, и, сгорбившись, праздно тасует колоду карт, время от времени затягиваясь маленьким косячком и отхлебывая из стакана с диетической кока-колой. На нем рваные джинсы, короткая футболка, – в общем, одет он преувеличенно небрежно, в явной попытке закосить под простого парня. Перед ним на стойке выстроились в ряд пустые фужеры для шампанского, отражающие те немногие лучи света, которые удостоили своим посещением подвал.
– Верно. Отстой – это круто.
– Но
