же.
– Сколько же вы нахапали этого добра?
– Немало!
– А что-нибудь повкуснее есть?
– Ящик печенья, бочка варенья, – ухмыльнулся Кавун. – Но мы «мальчиши-плохиши» и ничего не дадим!
– Братцы! Подарите, чего не жалко, не жмотьтесь.
– Ладно, поделимся. Есть десять мешков муки, пять мешков сахара, мешки с рисом, ящик чая. Но, чур, сами все носите. Мои бойцы уже уморились…
К складу потянулась цепочка вертолетчиков. Забрав половину продуктов, они остановили погрузку боеприпасов и улетели. Следующая пара вертушек прилетела через полтора часа, но загружать боеприпасы не разрешили: лишь затащили мешки сахара и ящик чая, медикаменты и спальники, оставшиеся от тех, что полк не разобрал по ротам. Все тот же шустрый борттехник подбежал и пожал нам руки на прощание.
– Спасибо, ребята, выручили! Ох и порадуется сегодня эскадрилья! На сегодня хватит – это был последний борт!
– А куда девать боеприпасы? – недоумевал Кавун.
– Подрывайте. Больше не прилетим…
– Брагу будете делать? – с видом знатока спросил Голубев.
– И брагу, и самогон. Спирт кончился! Ну, до встречи. Если что, вызывайте, не стесняйтесь!
И вертушки устремились ввысь, подняв тучи песка и пыли. Невывезенные цинки с патронами и мины остались лежать в куче, а солдаты продолжали подносить найденные выстрелы к «безоткатке». Надо было срочно остановить Шипилова.
– Что с этим всем делать будем? – поинтересовался Шипилов, придя на зов Кавуна.
– Слышь, крот! А ты прекрати рыть землю носом, – огрызнулся Кавун.
– Капитан! Я же не нарочно. Мин как грибов в сибирской тайге в грибной год. Я столько трофеев никогда в жизни не видел. Так, как возникшую проблему будем решать?
– А ты как предлагаешь?
– Пороховые заряды высыпаем на эту кучу мин, цинки вскрываем и патроны высыпаем туда же. Подожжем, и пусть взрываются. Снаряды, ракеты и гранаты сложим в самую крепкую избушку, и я их подорву, когда будем уходить. Пусть в космос летят – знатный устроим фейерверк!
– Давай, крот, действуй, руководи! – согласился ротный.
Солдаты сложили боеприпасы в кучу, снарядами нашпиговали самый крепкий дом и начали собираться отходить в горы. Затем бойцы распотрошили ящики, тюки, коробки, набивая вещмешки чаем, сахаром, рисом и выбрасывая консервы с кашей.
– Степан! Что за странный чай ты набрал? Какие-то горошины. На чай не похоже, – удивился я.
– О! Это самый замечательный чай в мире! – ответил сержант.
Я зачерпнул горсть мелких темно-зеленых горошин величиной с черный перец.
– Эти темные шарики – чай?
– Потом, когда сварим, попробуете и восхититесь!
Все, что не смогли унести, рассыпали и сожгли. Степан тщательно растоптал два мешка лекарств
