приходят повседневная реальность и обыденная скука. Так что без каких-либо опасений можно предоставить сну течь своим чередом, а самому тем временем наслаждаться горячим песком, солнцем и морем! Когда еще выберешься на море в действительности?
– Весьма приятно, хотя и несколько неожиданно слышать искренний смех в столь не подходящем для этого месте.
Вздрогнув от неожиданности, Павел резко обернулся на голос.
У ближайшего обломка скалы, прислонившись к раскаленному камню голой спиной, стоял мужчина в набедренной повязке. Длинная седая борода и отросшие до плеч волосы делали его гораздо старше своего возраста. Обожженная солнцем почти дочерна кожа обтягивала не мощные, но довольно плотные мышцы еще не старого человека.
Поза невесть откуда появившегося незнакомца, казалось, не таила в себе никакой опасности: он стоял расслабившись, скрестив на животе опущенные вниз руки, в которых ничего не было. Больше всего он был похож на отшельника-пустынника или на потерпевшего кораблекрушение, выброшенного на необитаемый остров.
– Как вы здесь оказались? – не двигаясь с места, спросил человек у Павла.
Он говорил на каком-то незнакомом языке, но Павел прекрасно понимал его – еще одно преимущество сна перед реальностью.
Павел беспечно дернул плечом и улыбнулся.
– Не знаю…
Человек удивленно приподнял левую бровь.
– В таком случае, вы, возможно, знаете, за что здесь оказались?
– «За что»? – не понял Павел.
– Вот именно – за что?
Павел потряс головой.
– Я вас не понимаю.
– Вы знаете, где мы находимся? – спросил незнакомец.
– Нет, – бодро тряхнул головой Павел.
Бровь у собеседника встала почти вертикально. Он отошел от камня и сделал жест рукой, приглашая Павла следовать за собой.
– Становится слишком жарко, давайте отойдем в тень.
С другой стороны в скале имелась неглубокая ниша, дающая тень даже в полдень, когда солнце находится в зените. В ней едва хватило пространства, чтобы вместить двух человек. Освобождая место для Павла, незнакомец затолкнул в дальний угол мешок, набитый соломой, служивший, по-видимому, ему постелью, и несколько пустых, обколотых по краям глиняных посудин.
Вид столь убогого жилища утвердил Павла во мнении, что он встретился с отшельником, умерщвляющим свою плоть под жарким солнцем во славу каких-то неведомых богов.
Хозяин ниши, скрестив ноги, сел на камень и, на миг прикрыв глаза, быстро провел кончиками пальцев обеих рук по краям своей растрепанной бороды, словно рассчитывал таким образом привести ее в порядок.
– Это Мертвый берег, – сказал он, указав рукой в сторону моря. – Находится он на краю пустыни Хааб. Вся эта земля и все, что на ней, принадлежит фараону Тахарету Четвертому.
По беспечному выражению
