таких тонких дюбелях не удержится, – вспомнила давний спор с мужем Нина Ивановна. – Где отец?
– Там и есть, – услужливо пояснил Женька. – На него как раз все и упало.
– Боренька! – дошла суть происходящего до Нины Ивановны.
Олег в это время пытался поднять тяжелую вешалку.
– Помогите же кто-нибудь! – крикнул он.
– Поскорее нельзя? – раздалось из-под вешалки. – Мне тут больно.
– Ну, слава богу, цел! – воскликнула радостно Нина Ивановна.
– Я лично в этом пока еще не уверен, – невесело отвечал из-под вешалки Борис Олегович.
Вешалку подняли. Борис Олегович, потирая спину, встал на ноги.
– Хорошенькая ночка, – с тоской проговорил он. – Настоящий заряд бодрости на весь следующий день.
– Болит где-нибудь? – заботливо посмотрела на мужа Нина Ивановна.
– Лучше спросила бы, где не болит, – мрачно ответил тот.
Однако после приключения с вешалкой приступ гнева у него сменился апатией. Продолжая растирать спину и плечи, он направил стопы на кухню.
– Так, – обреченно выдохнул он, взглянув на стенные часы. – Уже три.
– Выпей валокордина, – посоветовала жена. – Хоть немного перед работой поспишь.
– Правильно. Выпейте, Борис Олегович, – подхватил Женька. – Мой отец тоже всегда валокордин принимает, когда нервничает.
– Твоему отцу вообще явно место в раю приготовлено за то, что он тебя терпит, – щедро набухав в рюмку валокордина, ответил Борис Олегович.
– Я больше не буду, – совсем засмущался Женька.
– Будешь, – мстительно отозвался Борис Олегович. – Вешалку завтра с утра приделаешь.
– Ну, нет! – немедленно возразила Нина Ивановна. – Лучше специалиста вызвать. Ты уже один раз приделал, – покосилась она на мужа. – Говорила же: на таких тонких дюбелях не удержится!
– Это мы с тобой после обсудим, – откликнулся папа Олега. – А теперь спать. И чтобы больше ни звука, – погрозил он пальцем ребятам.
Старшее поколение удалилось.
– Ну, ты даешь, – опустился на кухонную табуретку Олег. – Чтобы отца моего вывести из себя, постараться нужно.
– Лучше послушай, – отмахнулся Женька. – Там у вас, наверху…
– Что наверху? – подался вперед мальчик в очках.
– Что слышал, – шепотом продолжал Женька. – Я лежу на диване. Вдруг – стучат. Потом прекратилось. Потом – опять. Потом – голоса. И тихо. Ну, я к тебе…
– Погоди, погоди, – перебил Олег. – Что-то я не врубаюсь.
– Врубаюсь, не врубаюсь, – вскочил на ноги Женька. – Тут надо срочно действовать. Вдруг он еще жив?
– Кто? – посмотрел недоуменно Олег на друга.
– Ну, он. Из квартиры. Которого убивают, – шепотом произнес Женька.
– По-моему, ты перегрелся сегодня, – окинул его скорбным взглядом
