всё не мог оторваться. – Коней? Двух.
– Что ж не четырех?
– Мне хватит.
И повернулся к ней, отложил жезл, покачал саблей.
– На кой ты мне теперь сдалась?
И снизу вверх, легким косым ударом полоснул деву по шее, от ключицы до подбородка. Вот сейчас бабочкина рука, зажимавшая Маркелке рот, получилась очень кстати. От неожиданности отрок только дернулся, а не ладонь – заорал бы.
Лбом он стукнулся о дверцу, но этот звук заглушился шумом падающего тела.
Страшный человек, так легко обрывавший чужие жизни, резко обернулся к окну – оттуда крикнули:
– Panie pulkowniku! Przepraszam za najście, ale nie mogę znaleźć pana porucznika. Żołnierze chcą wódki!
Вильчек быстро подошел к окну, высунулся.
– Oto jestem! Teraz wychodzę!
Положил скипетр на стол, снова вытер мокрую саблю, поспешил к выходу. Перешагивая через мертвую женщину, даже не посмотрел на нее.
– Чего он? Куда? – спросил Маркелка, потому что Бабочка убрала руку.
Снизу подал голос Истомка:
– Что тут было-то? Я до ветру хочу! Мóчи нет!
Бабочка толкнула дверцу.
– За мной! Скорей! Уходить надо, пока ирод не вернулся! На дворе темно, авось не приметят.
Выскочила первая, они следом. Истомка шарахнулся от убитого пана, потом споткнулся об убитую, ойкнул. Маркелка схватил его, сомлевшего, за руку. Потащил.
А Бабочка побежала не прямо к двери. Завернула к столу, схватила там что-то.
Скипетр!
– Зачем тебе? – испугался Маркелка.
– Этому, что ли, оставлять? Быстрей, быстрей!
Она замахала рукой, пропуская мальчишек вперед.
За дверью Истомка снова вскрикнул. Там на верхней площадке лестницы лежали еще двое: один ничком, другой навзничь. Караульные, которых «сработал» Вильчек.
Нижняя дверь, что вела на улицу, была нараспашку – светящийся красноватый прямоугольник. Это от пылающих во дворе костров, догадался Маркелка, прикидывая: надо по крыльцу спуститься тихонько, пригнувшись, потом нырнуть за угол, в темноту, добежать до стенного пролома и полем к лесу. В лесу не догонят и не сыщут.
Но дверной проем вдруг потемнел, полузаслоненный узким силуэтом.
Вернулся!
– Кто там? – тихо молвил Вильчек, щурясь, чтоб лучше видеть, а рука уже легла на рукоять сабли.
– Назад бегите! – Бабочка зацепила Маркелку и Истомку за ворот, рванула на себя. – Прыгайте в окошко!
Мальчишки рванулись вверх по лестнице, мимо мертвых часовых, в Дубовую. Бабочка бежала сзади, подталкивала в спины.
А следом грохотали сапоги. Что-то вжикнуло. Маркелка сообразил: сабля из ножен.
У самого оконца он остановился. Проем был узехонький. Они-то с Истомкой протиснутся, а Бабочка как же?
Обернулся.
Оказывается, Бабочка бежать и не собиралась. Она стояла лицом к двери, в руке длинный охотничий нож, всегда висевший
