ухом.
– Иди, – позвал ее Семеныч. – Послушай.
Он растерялся, потому что Катенок с готовностью тут же подползла к нему и охотно подставила бархатное ушко.
– Ты понимаешь, что я говорю? – удивился он. – Понимаешь?
«Понимаю», – склонила Катенок голову на бок.
Он снова услышал. Естественно, не услышал буквально, но понял. И списать данное явление на нетрезвое состояние, как в самый первый вечер, у Семеныча уже не получилось.
– Ну как? – Семеныч щелкал композиции, но Катенок осталась ими недовольна. – Не нравится, или ты не понимаешь, что такое музыка?
«Эта не нравится, – обиженно протянула Катенок. – А что такое музыка, я знаю».
– И что же? – захохотал Семеныч, вставая с дивана.
«Некое подобие измененного состояния. Музыка в него вводит ритмом, продолжается мелодией и… Как эти остальные штуки называются?»
– Аккордовое сопровождение, аранжировка, – подсказал ей Семеныч.
«Такое состояние немного похоже на полет», – уверенно заключила Катенок.
– Какое состояние?
«Такое. Ты летать не можешь, зато можешь послушать музыку, – Катенок «говорила» будто свысока. Ее снисходительный тон задел Семеныча. И тут она высокомерно отрезала: – Или выпить».
Семеныч выключил музыку и резко выдернул из гнезда наушники.
– Разговорилась…
Семенычу показалось, что в ответ Катенок нахмурилась.
«Животные не умеют хмуриться», – отрицая невидимую эмоцию недовольства, подумал про себя Семеныч, еще пробуя доказать себе, что Катенок не может быть так «человечна».
Но, когда он приблизился к мордочке, чтобы убедиться в том, что ему показалось это неявное выражение, то насупившаяся было Катенок улыбнулась ему. Нет, она не хмурилась и не улыбалась на самом деле – но так чувствовал Катенка Семеныч и чувствовал достаточно хорошо.
– На полет, говоришь, похоже? – Семеныч одной рукой подхватил пушистый комок с дивана. Катенок затаилась, но в глубине ее глаз заискрились веселые огоньки, предвкушающие что-то необычное.
Семеныч взглянул в сторону открытой двери в спальню. До широкой двуспальной кровати было несколько метров по прямой.
– Ну, держись! – Семеныч мягко бросил Катенка вперед.
Катенок, очутившись на постели, мгновенно слезла вниз по пледу, выставляя задние лапы. И с восторгом помчалась к Семенычу обратно на всех парах, нечаянно перекувыркнувшись через голову в быстром беге.
«Еще!»
– Вот тебе и полет, – засмеялся Семеныч. – А музыкальные предпочтения у нас не совпали, однако… Просто ты не любишь рок.
Прежде чем оценить свое настроение, проснувшись утром, Катенок смотрела на Семеныча. Если тот замечал ее – мир был в порядке.
Скользящий невидящий
