Будем надеяться, что…
– Вопрос можно? – Это, конечно, спросила Анна Белла, уверенная, что ей при ее внешности и происхождении – фамилия Белла была широко известна! – можно иногда нарушать правила. – Мы должны использовать только то, что находится непосредственно перед нами или на всем столе вообще? – Девушка обвела рукой добрую часть аудитории.
Мэтр Макмис посмотрел на нее очень внимательно, словно запоминал.
– Как ваша фамилия? – поинтересовался он.
– Белла. Анна Белла.
– Вы не родственница…
– Александер Белла – мой двоюродный брат, – отчеканила девушка, с вызовом тряхнув волосами.
– Да, в вашем распоряжении весь стол, – помолчав, сказал алхимик. – Но волосы придется убрать. Нарушение техники безопасности. Ко всем относится. За торчащие волосы, неопрятный внешний вид и грязь под ногтями буду снижать балл.
– А грязь-то вам чем не угодила? – возмутился кто-то.
– Как фамилия?
– Лец, – буркнули из задних рядов. – Станимир Лец.
– Лец, – повторил мэтр Макмис с таким видом, что болтуна тут же сочувственно похлопали по плечу – мол, все, парень, ты попал. – Запомню. И поставлю вашему куратору на вид. Грязь под ногтями – это химическое вещество не на своем месте. Попав в ваше… произведение, грязь под ногтями может существенно изменить состав зелья. И как следствие результат будет далек от задуманного. А ваша оценка столь же далека от той, которую вы надеетесь получить. Понятно, студиозус Лец?
Парень что-то пробурчал.
– Итак, приступим. Тяните билет! Студиозус Лец…
Парень окинул взглядом однокурсников, но сочувствия почти ни у кого не встретил. Каждый наблюдал за ним со смешанным чувством любопытства и тревоги – ему первому предстояло узнать, что уготовил мэтр Макмис. Кто-то, конечно, будет разочарован, а кто-то и обрадован – все зависит от того, какой билет вытянет он сам, Станимир Лец.
Рука замерла над разложенными листочками, пошевелила пальцами, а потом, словно живущая своей жизнью, начала странный танец. Сначала пальцы потянулись к первому билету во втором ряду, потом отсчитали от него шесть влево, перескочили на третий ряд, отсчитали три вправо, метнулись к первому ряду, почти коснувшись третьего билета в ряду – лишь для того, чтобы, описав полукруг, коснуться…
– Интересно, – нарушил напряженное молчание преподаватель. – И по какой же схеме вы работаете? Хемниц-Сташевского? Или, может быть, профессора Любечанского?
– Э-э… – заблеял парень.
– Билет, – напомнили ему. – Быстро! Взять!
Рука дрогнула. Пальцы коснулись белого прямоугольника.
– Есть! Взять! Живо!
Лец машинально подчинился.
– И что там?
– Противоупыриная мазь по Куббику, – пролепетал он.
– Отлично.
