сыщика, выскочив из-за своей «оградки», бросилась навстречу к Сане и доложила:
– Он пьяненький, Танечка! И веселый.
– Угу, – ответил Запехин-Таня и немного отстраняясь от Петровны, как от надоедливого корреспондента, зацокал «шпильками» по лестничным ступенькам. Открыв дверь, он вошел в апартаменты…
Двадцать семь лет назад…
Может мать Запехина Саши, Светлана Каримовна в молодости и была привлекательной особой, да вот только по ее большим скулам и маленьким, вжатым в рот губам, представить было трудно. Жабой среди не пьющих или Саламандрой в кругу почтеннейших алкашей – по-другому ее и не звали. Голова у Саламандры напоминала маленький, резиновый и потсдутый синий мяч. С возрастом к ее большим скулам добавились из-за чрезмерного вливания внутрь всякой гадости не проходящая опухлость глаз, да выбитые, каким-то собутыльником, зубы. Мужа у Светочки не было. И вот напасть – «залетела». От кого не понятно (последнее время пила с пятерыми) и когда это произошло, тоже взять в толк не могла.
Светка не планировала рожать, но срок был уж слишком приличный и момент для аборта был упущен. Матери объявили, что родился у нее мальчик. Саламандра расстроилась, потому что мечтала о девочке. Она хотела даже оставить ребенка в роддоме, но увидев чадо свое, женское сердце растаяло, и младенца она не бросила. Светлана слышала, как другие роженицы и медперсонал между собой шушукались и дурно отзывались о ней и ее сыне (разве может у такой мамаши родиться нормальный ребенок), но на все разговоры внимания не обращала, радовалась появлению сынули. Ребенок не плакал, как другие младенцы, а только тихо попискивал, когда его туго пеленали в кокон медсестры. Когда его приносили на кормежку, немного всхлипывал, хватал губами мамкину сиську и жадно пил молоко. Светка смотрела на своего малыша и ей иногда, казалось, что он похож на девочку. Для себя решив, что все дети в таком возрасте схожи, выбрала для ребенка нейтральное имя Саня.
Саня проснулся после больничной палаты в деревянном «замке» Саламандры. Мещанскими пожитками Светка себя не обременяла. Грязный и разбитый диван весь провонявшийся мочой ее пьяных ухажеров (не панским делом было вставать и справлять нужду там, где это положено), стол с ржавыми пятнами, деревянные табуретки – да всякий хлам. Запах в доме напоминал запах обычной городской урны: запах сырости, окурков, кислого пива и плевков.
С первых дней Сашкина жизнь была пресной. Особой заботой о сыне мать себя не удручала. В антрактах бесконечных алкогольных пьес наведывалась в спальню, успокаивала ребенка, кормила грудью и снова возвращалась на сцену запивать «диалоги».
– Красавчик! – пережевывая какую-то гадость во рту и отрыгнув «синькой», оценив младенца, изрек Роналдо. Иван Запехин-Роналдо на известного футболиста похож был только передними зубами, которых у него осталось четыре. На этом все сходство со звездой заканчивалось. Сам же он напоминал пень: небольшого роста, широкие плечи, а по бокам, словно чужие, кривые
