и развернулся.
– Постой… – он подхватил её на руки с легкостью пушинки.
Тормента была очень даже не против. Так и глаза Кейна ближе. А в их рубиновой искристой глубине отражался лунный белый свет. И его черные мягкие волосы были почти у самого её носа. Чем она и воспользовалась, ткнувшись в них. Тормента не могла устоять против черных мужских волос, а у графа они были просто чудесные. Пахли почему то жасмином и примешивался слабый аромат металла. Такая необычная мелодия запахов. И… Ещё один очень знакомый – запах сакуры. Немного другой, более терпкий.
Черные ресницы нечасто опускались на алые глаза. Красивое аристократическое лицо было белым, как лунное сияние, и спокойным. Особый контраст создавал черный ворот плаща.
– Я все-таки хочу попробовать… – неожиданно подал голос вампир.
– А? – не поняла Крис, что она опять пропустила.
– Попробовать… убедить тебя рискнуть снова… Снова и в очередной раз… И попробовать поверить женщине снова… в очередной раз… По крайней мере, на этот раз у нас с тобой в корне другая ситуация, верно сеньёрита? Ты знаешь, что я – негодяй, и чего от меня ждать тоже. И что я вампир. Я знаю, что ты взбалмошная, влюбчивая, вспыльчивая и чего от тебя ждать тоже. Мы в одинаковых равных условиях для риска.
Граф при этом говорил с совершенно бесстрастным лицом. А Тормента гадала, может ли он в принципе быть способным на страсть. Хотя Кейн даже своей холодностью привлекал. Что-то притягательное и надежное было в его монолитном спокойствии и бесстрастии.
– Эм… Я попробую вернуть твоим глазам цвет неба.
Магичка прижималась к груди мужчины, в его крепких объятьях. И лунная дорожка как алмазный след тянулась на их пути.
Они уходили не в закат, а полнолуние.
Глава 2. За той гранью
Часть 1. Последний закат
Пару веков назад.
День растворился в этом кроваво – красном закате. День просто сполз за горизонт, растекаясь этой алой краской. День вообще был таким странным…
Кейн с утра это чувствовал. Чувствовал своей человеческой душой. Это вообще был последний день, когда он чувствовал, как человек…
Ранчо графского поместья Дона Сальватора. Его единственный юный сын развлекается с пассией в старом доме для прислуги. В самом конце ранчо, на его окраине. Маленький дом. Деревянные стены. Кейн лежит и смотрит в деревянный потолок из крупных досок. Меж щелей свисает солома, словно это не дом, а сарай. Потолок из дерева… Кейн поморщился от каких-то подступающих неприятных ассоциаций.
– Не думал, что тебе так быстро приестся моя любовь, что ты захочешь экзотики.
Парень лежал на простой крестьянской кровати, узкой и жесткой. Голубые глаза, чистого небесного цвета сияли озорством. Черные волосы были взъерошены
