только режиссер фильма, – поправил я. – Он лишь поставил «Поезд-беглец», но финальная цитата принадлежит Шекспиру.
– Какая разница! – зло, с жаром выкрикнул Михаил. – Я говорю о козлах и гадах, а не о Шекспире и Кончаловском! Я говорю о моральном праве. Какое моральное право имеет наглый хам? Никакого! Он может сколько угодно брить голову и гнуть, типа, пальцы, но меня не напугать. Я не связываюсь с таким хамом только потому, что у меня нет времени! Я бы его завалил, на хрен, невзирая на Шекспира! Разворачивай, блин, машину!
Мой друг говорил о наболевшем. И я, и он имели немалый опыт общения с представителями преступного мира. Начинающий коммерсант никогда не избежит встречи с профессиональными вымогателями, более известными как «бандиты». Эти вымогатели подстерегают смельчака в подъезде дома и на дороге. Но в какой-то момент начинающий перестает быть начинающим – он вырастает, арендует офис с охраняемым входом, и бритоголовые хулиганы практически перестают его беспокоить. Михаила, я знал, вывело из равновесия не поведение самодовольного дурака с сигарой, а именно неудача с арендой офиса. Если бы маклер оказался человеком слова, мы, может быть, уже сидели бы в собственной комнате, с высоким потолком и окном до пола, и прикидывали, куда поставить кофеварку и факс.
Но, увы, – мы оба все еще на улице. И вынуждены проглатывать оскорбления ее грубых обитателей.
Отсутствие кабинетика со столом, стулом, компьютером и телефонным аппаратом мучало моего старшего друга. Он постепенно выходил из разряда начинающих. А я – рассчитывал на то, что он вытянет за собой и меня.
Кроме Михаила, друзей в мире бизнеса я не имел.
– Нет, ты видел его сигару? – опять спросил я, желая поднять у друга настроение.
Но Михаил не успокоился.
– У меня высшее образование, – прорычал он. – Типа, диплом! Психолога! У меня расчетный счет в банке! У меня, блин, бизнес! Я в прошлом месяце почти сто тысяч отмыл! Я расширяюсь, офис ищу, не успеваю! Вот – человека нанял! Тебя! Но на «мерседесе» не езжу! Не по чину! Не по Сеньке шапка! А он кто такой? Что у него есть, кроме краденой, типа, машины? Что он знает? Что он умеет?
– Ты – нетолерантен, – сказал я. – И поэтому – фрустрирован.
– Ого! – запальчиво выкрикнул Михаил. – Слышу звонкие термины! А может, я мучаюсь базальными тревогами? Или просто подсознательно угнетен? Или, может быть, впал в состояние эмоциональной аназагназии?
Я смолчал.
– Не дави интеллектом, малыш, – наставил меня мой друг. – Иначе однажды впадешь в реактивное состояние. Умничать будешь на бандитских разборках.
– А они ожидаются? – быстро поинтересовался я.
– Может быть.
– Тогда лично тебе там лучше не присутствовать.
– Это почему?
– Ты слишком презираешь бандитов.
– Да, это
