Букера, Пулитцера. И денег.
Хотелось женщин, автомобилей, коньяков. Хотелось приключений, драк, путешествий по краю. Риска. Хитрого маневра. Удачи. И денег.
Хотелось положить всю планету перед собой, словно горячий кровавый бифштекс, разьять и сожрать.
Запить вином.
Кто не был в двадцать лет мегаломаньяком, хотя бы чуть-чуть, – тот в тридцать никем не станет.
А дальше мы не загадывали.
Гоп-команда полудиких провинциалов, мы почти покорили столицу – с разгона поступили в лучший университет. Ясно, что дальше будет так же. Вверх и только вверх! Карабкаться, не сомневаться, не останавливаться. Не лениться, не спать, не тормозить…
Ни Андрей, ни Михаил – несмотря на дипломы, тренированные интеллекты и тела – понятия не имели о том, что и как делать. Но однажды Михаил придумал.
Позвав в напарники Андрея, он стал покупать и продавать деньги.
Три года упорной работы ушло на то, чтобы наладить бизнес и приобрести опыт.
Вот что-то стало получаться. Вот грянула первая прибыль. Вот все увеличилось. Вот сменился круг общения, выросли запросы; вот дорогие наручные хронометры украсили запястья; вот прибыли стали сверхприбылями, и лучшие туалетные воды оросили острые кадыки; и показалось – ВСЕ ВОЗМОЖНО; и отошло на задний план все, кроме денег, – свободное время, жены и дети, друзья, отдых, здоровье, интересы, хобби, а деньги в ответ благодарно приумножались, росли, разбухали – оставалось лишь неотлучно находиться рядом, чтобы проверять и контролировать…
Теперь налаженный бизнес мог рухнуть, пойти прахом. Что еще оставалось делать Михаилу и Андрею? Только мрачно шутить.
3
…Второй человек, находившийся в комнате для допросов, с расстояния в четыре шага выглядел, как начинающий пенсионер. Его одежда состояла из тяжелой клетчатой рубахи и брюк – сильно потертых, но вполне чистых и тщательно выглаженных. Лоб пересекали глубокие продольные морщины. На носу прочно сидели массивные, в черной оправе, очки с большими диоптриями.
Однако, подойдя ближе, я увидел, что морщинистому очкарику от силы лет сорок, а преждевременное увядание кожи лица вызвано, очевидно, сидячим образом жизни.
На столе перед «клетчатым» незнакомцем располагался переносной компьютер, рядом – портативный принтер со вставленным уже в него листом бумаги. Меж двумя механизмами невинно покоилась тощенькая папочка-скоросшиватель, светло-серая, слегка захватанная по краям пальцами.
Четыре жирные черные буквы на картоне образовывали короткую зловещую комбинацию:
ДЕЛО
Далее следовал номер из многих цифр. Я полез в карман, извлек платок и вытер обильно выступивший на лбу пот.
– О! Привет! – дружелюбно, ровным голосом произнес преждевременно увядший, нацеливая на меня свои стекла. – Ты, я так понимаю,
