ир, в конечном итоге можно оказаться заложником новой реальности, которая живет по своим собственным правилам. И ты в ней занимаешь лишь самый низ социальной лестницы. Но, не смотря ни на что, тебе хватит даже призрачного шанса, чтобы вырваться и стать свободным…
Глава 1
Я увожу штурвал в сторону, и флаер послушно входит в поворот. До финиша осталось всего ничего – чуть больше десяти километров. Да! В этот раз я точно приду первым!
Форсаж, резкий рывок и меня вжимает в кресло.
– Перегрузка! Мощность двигателя падает! – металлический женский голос бортового искусственного интеллекта «Роксаны» не заставил себя ждать.
– Дорогая, ты главное дотяни, – прошептал я. – Выиграю, помирюсь с Киерой, подлатаем тебя так, что ты еще лучше станешь!
– Скорость шестьсот. Крутой поворот на лево через… три, два, один, – ориентируясь по заложенной в память карте, подсказывает ИИ.
Фух, прошел. Кровь аж вскипает от адреналина!
Самая опасная трасса, скоростные флаеры и профессиональные пилоты с запредельной реакцией. И не смотря на лучшие системы безопасности и защиты, на возможности мед помощи, смертность среди участников частое явление.
– Номер шесть позади вас на расстоянии пятисот метров.
– Но как?! – Вырвавшись вперед всех на полтора километра, я и не думал, что кто-то сможет так сократить расстояние.
– Мощность семьдесят три процента.
– Вот черт!
– Шестой в четырехстах метрах. – Мне показалось или в голосе «Роксаны» прорезались тревожные нотки.
– Отключай ограничители, – приказал я. – Код красный зеро.
– Мощность сто. Критические показатели износа.
– Форсаж!
Ускорение и преследователь начинает отставать.
– Поворот влево через… три, два, од… Повреждение охлаждающей системы! Опасность! – взвыл ИИ и на панели управления замигали ярким красным цветом сектора контроля двигательной установки. – Эвакуация пило…
– Твою мать! – только и успел произнести я, глядя на стремительно приближающуюся стену.
Удар… Взрыв… Боль в каждой клетке тела… И гаснущий свет перед глазами…
* * *
Звонок по внутренней линии прервал размышления директора технического отдела корпорации Лайф.
– Борислав… Паулинович… Ваш… Сын… Он… Там… – взволнованный прерывистый голос секретаря, молодой девушки только недавно занявшей этот ответственный «пост».
– Вела! – Твердый уверенный в себе тон мужчины подействовал успокаивающе. – Я отлично помню, как он тебе нравится! Но давай по порядку, что именно случилось с моим сыном?
– Ваш сын, – слезный всхлип, – он в реанимации, в центре Склифосовского.
– Отменяй все записи и встречи на сегодня. Меня нет!
Борислав сбросил вызов и достал смартком:
– Ратмир машину к входу, срочно! Едем в Склиф.
– Понял шеф.
Всего лишь спустя минуту после разговора водитель уже подогнал черный матовый Мерседес к входу в высокое стоэтажное здание в виде пики. Еще минута и в машину сел директор тех отдела. Автомобиль с визгом шин сорвался с места, мгновенно набирая скорость…
Возле молодого переломанного тела, обвитого трубками и датчиками аппарата поддержки жизни деятельности, словно статуя застыл невысокий крепкий, но уже совершенно седой мужчина.
– Сынок, сынок! – тихо прошептал он. – Зачем? Зачем тебе нужна была эта гонка? Двадцать один год, вся жизнь впереди. А ты!
За последние десятилетия работы директором технического отдела в корпорации Лайф Борислав отлично научился скрывать все свои эмоции за железной маской жёсткого, но честного человека. И даже сейчас, стоя перед тем, что осталось от сына – единственного ребенка в семье, и от того самого любимого и дорого старческому сердцу, он не давал волю раздирающим его изнутри чувствам.
А ведь так хотелось зарыдать и закричать о горя, проклиная и бога и тех, кто придумал эти флаеры и этот чертов вид спорта, где молодые дуралеи складывают свои умные и в тоже время глупые головы. Но что толку. Сделанного не воротишь, а мертвого не воскресишь.
Мужчина вышел из палаты, аккуратно прикрыв дверь. В коридоре его уже ждал главврач медицинского центра имени Н. В. Склифосовского и еще один человек, руки которого не единожды спасали людям жизнь и не в таких ситуациях, знаменитейший на весь мир нейрохирург, физик-биолог
