хватает меня за руку, ну конечно, мама её подошла, а то что такое, чужой дядя дочку уводит…
Киваю:
– Пойдемте… я вам дорогу верну… я знаю, где она.
Спрашиваю себя, что я делаю, что я делаю, с ума я сошел, или как. Похоже на то – врываюсь в кабинет шефа, волоку за собой Катюшку, вижу железную дорогу, вот она, стоит на полке…
Шеф усмехается.
– Э-э-э… чему обязан?
– Дорогу нашу верните.
– В смысле?
– Дорогу нашу… железную…
– А-а-а, да-да, конечно… дорогу… вот она, дорога ваша… в целости и сохранности…
Не верю себе, кто из нас сошел с ума, я или он – нет, отдает дорогу, отдает, как ни в чем не бывало, извините, ошибка вышла, хотя по его глазам вижу, никакой ошибки здесь нет…
Обмен любезностями.
Они уходят.
Катюшка прижимает к себе железную дорогу.
Думаю, кто из нас сошел с ума.
– Э-э-э… вы же сказали…
– Что сказал?
Откашливаюсь.
– Что это… опасно.
– Очень опасно.
– Но…
– А ты не беспокойся, я там уже подправил, что надо было… никому теперь эта игрушка ничего не сделает.
Радуется Катюшка.
Еще бы Катюшке не радоваться.
Едет поезд по железной дороге, дорога простенькая, по кругу идет, ни станций, ни разветвлений, ни-че-го…
– А это что… первое разочарование… первая драка… обман… выбор…
– Это вы где взяли?
– Да вот… детская игрушка… железная дорога…
– А кто вам вообще разрешил секретные сведения смотреть?
– Нет, правда, а что это?
– Это раньше в жизни у людей было… выбор… обман…
– А выбор, это что?
– Это когда не знаешь, что делать.
– Чёрт, как люди жили…
– Вот так и жили…
– А вбор там был?
– Может и был, не знаю я… ладно… закрывай давай, нечего на секретные документы пялиться…
Дети бегут к ёлке.
Разворачивают подарок дрожащими руками.
– Дорога! Дорога!
– И верно, железная дорога. Бросаются собирать, дай я, да дай я, да ты не умеешь, да ты сам не умеешь, а ну успокоились оба, да вот так надо, а эту куда, да вот сюда же…
Собрали.
Ух ты…
Катится поезд по кругу, по кругу, стучит колесами.
– Так вы полагаете, через какую-нибудь тысячу лет жизнь на Земле станет невозможной?
– Думаю, всё случится гораздо быстрее… лет через пятьдесят.
– И что нам делать?
– Уже ничего не сделать. Что вы сделаете, если вся наша жизнь размерена по минутам, движемся по кругу, по кругу, у нас нет выбора, нет ошибок, да мы даже от рождения и смерти отказались! А вы говорите… решить проблему…
