самолет километром впереди, и как он просел. Зато вдали, за этой мишенью ввысь снова ударил фонтан пламени.
– Товарищ майор, мы похоже…
– Надо же? Штуки два сразу рубанули. Кому будем рассказывать – не поверят.
В наушниках послышалось, как наводчик Ладыженский хохотнул. А может, это сделал Громов. Не имело значения, им всем внезапно стало весело. Вершилось именно то, для чего когда-то и изобретали сложную штуку под названием боевой танк. Он творил вокруг локальное светопреставление. Причем, совершенно без противодействия. Это веселило тоже. Им выпала честь делать все нехорошее за весь батальон. В коротких паузах, когда механизм автоматического заряжания выбирал маркированные снаряды, майор Шмалько, поливал окружающую авиатехнику из 12,7-миллиметрового НСВТ. Действие тяжелых пуль по отношению к покоящимся на земле самолетам было немногим хуже воздействия снарядов. Тем более, стрельба велась очередями. Причем, поначалу увлекшийся майор позорно мазал, ни чуть не хуже призывника-непрофессионала Ладыженского. Тогда он прерывал лекцию о ТТХ, звучавшую примерно следующим образом: «Перед вами, солдатушки, пулемет НСВТ, то есть, пулемет танковый, и по принципам социалистического соцсоревнования и совместного коммунистического труда, созданный аж тремя конструкторами – Никитиным, Соколовым и Волковым…»; и начинал успокаивать себя продолжением прерванного ранее все того же монолога вольной тематики:
– Забыли мы, братцы, зачем нужна армия. Обрабатывали мазанкой бордюрчики, слушали советы всяких «советов матерей». Будто женское дело воевать. Делали из армии передовой детский садик. Вообще-то, если честно, то и его не делали. Все тонули в текучке, в нарядах и хозпоручениях. Никак не могли разгрести всегдашнюю недостачу того и сего. Да и вообще, не успевали призванных одеть-обуть, глядь – их уже следует рядить в парадки и – в положенный отпуск. А там, не успел вернуться – давай готовься к почету дембеля.
Никто, даже он сам, по-прежнему не мог ничего этого слышать. Вокруг рвались даже не керосиновые бочки – целые керосиновые озера. Им, внутри танка, не дано было ощутить, но жар чувствовался за сотни метров. Но конечно, такая песня одностороннего разрушения не могла длиться слишком долго. Теория вероятности и ее антропоморфные следствия, типа законов Паркинсона и прочего, рано или поздно должны были вмешаться. Они все и так потеряли минуты, вылившиеся в праздник огня.
Некоторое время танк маневрировал, обходя зону пожара. Сигнализатор облучения более не мигал, может, в процессе уничтожения лайнеров они ненароком сожгли и этот не обнаруженный визуально ПТУРС? Шмалько откупорил люк и высунулся наружу. Хотелось осмотреться вокруг, без окантовывающих мир перископического прибора наблюдения, и поискать новые цели. Кроме того, сверху работать зенитным пулеметом казалось удобнее. Боекомплект 12,7-миллиметровых патронов был не так уж велик, а точность шла рука об руку с бережливостью.
…И все же,
Суд в демократии не слишком уж суров,
Гораздо
