А остальных пригласила к себе улыбчивая Тоня, она жила рядом с кинотеатром, обещала всех сфотографировать. Долго пили чай, болтали ни о чем. Ольга ушла последней.
Дверь в квартиру была приоткрыта. Она взялась за ручку, и в тот же момент на лестничной клетке показалась соседка. Ольга поздоровалась и быстро вошла, чтобы не вступать в разговор, но взгляд, которым ее проводила женщина, показался ей необычным. Дома никого не было, пол был грязным, словно целое стадо… Кто-то робко стукнул в дверь. Ольга открыла. На пороге стояла все та же соседка.
– Вот, – сказала она, протягивая ей листок с номером телефона. – Здесь милиция была. Просили связаться с ними. Можете от нас позвонить.
– Завтра, – устало сказала Ольга. – На пятнадцать суток, что ли, забрали? Так пусть посидит.
– Нет. – Взгляд соседки не давал Ольге покоя, такой странный.
– Да что случилось-то?
– Я толком ничего не знаю, только Лешка-то того…
– Что?
– Умер он.
Ольга нащупала за спиной стул и тяжело опустилась на него.
– Как умер?
– Не знаю. Дверь открыта была. Зашел дружок его. А потом закричал, стал в двери барабанить. И барабанил так минут десять. Я испугалась, муж-то на работе, ну и вызвала милицию. А оказалось…
– Так что там было?
– Он на диване сидел в комнате. Рядом стакан недопитый. Голову так свесил, словно спит. Только мертвый уже. Потом еще милиционер пришел, показания со всех собрали. Вы уж извините, все сказала как есть: пил как полоумный.
– Спасибо.
– Что вы говорите?
– Спасибо вам…
Ольга позвонила от соседки, вернулась домой. В шкафу на самом видном месте стоял справочник по лекарственным средствам. Ольга осторожно взяла его двумя пальцами, вышла на лестничную клетку и спустила в мусоропровод. Больше он ей не понадобится. Никогда.
Шесть лет этого ада она вычеркнула из своей жизни. Работала в две смены, а по выходным бегала делать процедуры, массажи за отдельную плату. Через пять лет Ольга накопила денег и обменяла квартиру на равноценную в противоположном конце города. Все. Вычеркнуто из жизни, из памяти.
На новом месте все считали их с Соней сестрами. Младшей – двенадцать, старшей – вряд ли больше двадцати трех. Ольга не выводила соседей из заблуждения. Ей так было удобно. К тому же Соня на людях с детства звала ее по имени: Олечка.
Эх, Сонька, Сонька! Вылитый отец. И что только Ольга для нее не делала. Сначала зарабатывала деньги как заведенная, чтобы у дочери было все, что пожелает. А когда Сонька вернулась с новогодней дискотеки в девятом классе и радостно выдохнула, что было «потрясно», Ольга почувствовала такой знакомый запах… Дочь трижды почистила зубы перед тем, как прийти домой, но обмануть мать было невозможно. Ее папочка тоже так делал в первую неделю после свадьбы.
