с охраной, эффектно позвякивая цепями, торжественно вошли в зал, где проводилась медитация, в предвкушении откровений. Одним своим видом мы, кажется, основательно поднапрягли группу дружно притихших «адептов» многообещающей и такой таинственной Кундалини. Картинка была просто загляденье – как в кино, только в сто раз лучше. Они смотрели на нас, мы смотрели на них. Удивление было взаимное.
Вопреки моим завышенным ожиданиям, оказалось, что никакой медитацией тут и не пахнет, а само мероприятие посвящено открытию выставки дзен-живописи. «Мало, мало живописи в Петербурге… Ребятам явно не хватает…» – подумал я тогда, оглядываясь по сторонам.
Вскоре вокруг нас уже сновали туда-сюда люди, которые называли себя саньясинами, последователями учения Бхагавана Шри Раджниша, известного широкой публике как Ошо. Про Ошо я слышал много всякого разного, фигура была значительная, но во многом противоречивая. Меня все это крайне заинтересовало. Правда, насколько я понял уже спустя какое-то время, большинство этих людей тогда считали себя саньясинами, просто начитавшись книг, без затворничества, без посвящения, без прямой передачи знания, без контакта с Учителем. То, что называется «на голубом глазу».
Никакой медитации на этом культурном мероприятии как таковой не было, а то невнятное, что «вещалось с трибуны», на учение было совсем не похоже. Но, как человек настырный и упорный, я не мог просто услышать слово «Кундалини» и, не обнаружив ничего похожего, пройти мимо. Уж если я что-то решил, то довести дело до конца для меня вопрос чести. Я стал искать и нашел то, что мне было нужно.
Про Кундалини мы так ничего и не поняли, зато посмотрели в лицо русской Саньясы тех времен. Именно на этом «сабантуе» я впервые услышал имя Дэвы. Про нее говорили все. Оказалось, что Дэва ведет в Питере медитации с пением мантр и прочими «ништяками». Я немедленно завел знакомства. Пусть вожделенного откровения так и не случилось, зато я хотя бы понял, куда ветер дует. Правда, как показало время, до истинных откровений было не так-то просто дотянуться, и пешком до них было не дойти.
Убедившись, что я сделал все что мог, чтобы не сбиться с Пути, я на прощание купил гору индийских специй (крайне редкий товар в те годы), книгу с рецептами аюрведической кухни и, преисполненный решимости научиться готовить заморские яства, покинул это страннейшее мероприятие.
Дэва, о которой все говорили, проводила медитации и практики где ни попадя. Чаще всего это были так называемые квартирники. И очень часто за неимением другой подходящей площади она устраивала эти квартирники в своей комнате в коммуналке. Туда набивалось по двадцать человек, и они дружно устраивали там такой дурдом, что соседи Дэвы ее люто ненавидели, мечтая однажды выселить. Их можно понять. Один из Новых годов она со товарищи встречали в оргазмических практиках (только вдумайтесь!). Меня Бог миловал, как-то мне удалось, вежливо шаркнув ножкой, пропустить это веселье.
Помню, на одной из первых
