что он почти изверился в том, что оно существует. Невинность.
Ленни Брукштайн жаждал завладеть Грейс Ноулз. Держать невинность в ладонях. Стать ее хозяином.
Причина влечения Грейс объяснялась еще проще. Девушка нуждалась в отце. В человеке, который защищал бы ее и любил такой, какая она есть. Как в детстве любил дочку Купер Ноулз. Правда заключалась в том, что Грейс мечтала снова вернуться в детство, к тому времени, когда она была абсолютно, безоглядно счастлива. Ленни Брукштайн предложил ей эту возможность. Грейс ухватилась за нее обеими руками.
Шесть недель спустя они поженились в Нантакете, в присутствии шестисот ближайших друзей Ленни. Шафером был Джон Мерривейл. Подружками – его жена Кэролайн и сестры Грейс.
Как-то вечером, во время медового месяца на острове Мюстик, Ленни нервно спросил:
– Как насчет детей? Мы никогда это не обсуждали. Полагаю, ты рано или поздно захочешь стать матерью.
Грейс долго, задумчиво смотрела на океан, на поверхности которого плясали отблески мягкого лунного света, прежде чем ответить.
– Не слишком. Конечно, если ты хочешь детей, я с радостью рожу их тебе. Но я вполне счастлива тем, что есть. Мне больше нечего желать. Понимаешь, о чем я?
Ленни прекрасно понимал.
Это был один из самых счастливых моментов его жизни.
– Ты уже решила, что наденешь?
Прежде чем лечь, Ленни нацепил на нос очки для чтения и вынул из дипломата какие-то документы.
– Решила. Но это секрет. Я хочу тебя удивить.
Днем Грейс вместе со старшей сестрой Онор провела несколько беззаботных часов в бутике «Валентино». У Онор был безупречный вкус, и сестры любили делать покупки вместе. Управляющий закрыл магазин, чтобы дамы смогли спокойно выбрать платья.
– Я чувствую себя авантюристкой! – хихикнула Грейс. – Откладывать столь важную покупку до последней минуты!
– Знаю! Мы нарушаем все традиции, Грейси.
Бал в «Кворуме» действительно считался главным светским мероприятием сезона. Празднуемый в первых числах июня, он открывал летний сезон для привилегированной элиты Манхэттена. Спустя неделю начинался массовый исход в Ист-Хэмптон. Большинство женщин, получивших приглашение на завтрашнюю ночь в «Плазе», обдумывали свои туалеты, как генералы, планирующие военную кампанию. За несколько месяцев. Заказывали шелка из Парижа и бриллианты из Израиля. Неделями голодали, чтобы живот стал как можно более плоским.
Конечно, в этом году придется затянуть пояса. Все только и говорили о плачевном состоянии экономики. Утверждали, что жители Детройта вышли на улицы. В Калифорнии тысячи безработных поставили палатки вдоль берегов Американ-Ривер. Заголовки газет вопили, предвещая беду. Но для Грейс Брукштайн и ее приятельниц ничто не могло сравниться с тем шоком, который они испытали, услышав о банкротстве «Леман бразерс».
