Ваня, женщины непредсказуемы. Вот Кира, моя жена, работает телеведущей, но она не прессует меня дома и даже не подпускает к плите! Это меня, профессионала! Сама готовит вопреки всем кулинарным законам, и получается у нее на редкость вкусно. Где справедливость?.. Но подожди, как тебе удалось склеить Невельскую? Деньги? Гипноз?
– Не-ет. – Иван взял вилку и нож. – Мы с Ирой земляки. В юности нравились друг другу, но… не случилось. А этим летом встретились и того… влюбились.
– Круто. – Федор подцепил вилкой жареную картошку. – А как она в быту? Умеет готовить?
Отрезая кусок запеченной рыбы, Иван чуть не поперхнулся.
– Ей готовить некогда, так что, Федя, приходится брать иногда эту обязанность на себя. Становлюсь похожим на подкаблучника.
– Как и все неглупые мужчины. – Федор весь как-то подобрался. – А теперь серьезно. Про твой комбинат, Ваня, окольными путями стал узнавать один человек. Работает в международной компании, специализирующейся на посреднических операциях между производителем и конечным потребителем. Компания берет понравившуюся продукцию, тестирует и делает рекламу, чтобы колбаса-ветчина стали вожделенными для миллионов граждан…Ты кушай, кушай запеченную осетрину, Ваня, это наше фирменное блюдо.
Иван отложил вилку и нож.
– Это серьезное предложение, нужно подумать.
Отпивший из пузатого бокала коньяку, Федор промокнул губы салфеткой.
– Ваня, по-моему, это интересный для тебя вариант. Работает компания масштабно. Мне сказали, чтобы я пока молчал, а этот человек сам на тебя выйдет. Он сидит здесь, в Москве. – Федор ждал реакции Ивана.
– Я так понимаю, фирма предлагает свои услуги за хороший процент? – спросил Иван.
– Ну а ты как думал? – подтвердил друг.
– А что известно про человека? – задумался Иван и тоже потянулся к бокалу с коньяком.
– Он бывший россиянин, родился в Москве, потом, когда ему было лет двенадцать, родители увезли его в Мюнхен. Говорят, по-русски чешет лучше нас с тобой. Никаких паролей-явок пока предоставить не могу. Будем на связи, если нарисуются какие-то новости. Как осетрина?
– Великолепно, – искренне ответил Иван. – Люблю продукцию своего комбината, но рыба – это после ежедневной колбасы самое то, что нужно.
– Ты обедай, Ваня, а я поеду. У меня скоро открытие еще двух кафе-ресторанов, нужно контролировать.
Ирина видела, как измаялся Иван с бизнесом, а результат получался пока не очень убедительный, несмотря на ту самозабвенность, с которой он посвящал себя работе. Хорошо еще, что директор комбината трезво оценивал ситуацию в столице и не ставил перед Иваном заоблачных целей.
Реальные успехи появились, когда некоторые коллеги Федора Гуськова последовали его примеру и заключили контракты. Но Иван не считал это своей победой. Ему повезло, что Гуськов считался своеобразным гуру в среде рестораторов
