шире плеч. Временами, когда его молодой организм, естественно в нерабочее время, подвергался перегрузке алкогольной продукции, в воспаленном мозгу созревали мысли.
«Купить метров пять белого полотна, написать на нем большими синими буквами „МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ, ИГОРЬ ПЕТРОВИЧ!!!“ и по-тихому повесить над входом в штаб. Чтоб на утреннем построении все полюбовались на чье-то художество. Произведение армейского зодчества, естественно, немедленно бы сняли. А вот на следующее утро фразу изменить – „ПЕТРОВИЧ, МЫ ВСЕ РАВНО ЛЮБИМ ТЕБЯ“, вряд ли дежурная служба додумается, что ночью кто-то повторит финт ушами. Для третьей ночи у Андрюхи тоже было заготовлено послание: „ПЕТРОВИЧ, НУ ТЫ ПОНЯЛ ДА!..“, авось не поймают».
Резко «ударив» по тормозам, высунулся в открытое окно «жигуленка», громко выдал:
– Садись быстрее, опаздываем.
– Я, кажется, ногу подвернул.
– Ты б еще между ног у себя подвернул. Садись, давай.
Как ни торопились, на службу добрались только к команде:
– По рабочим местам разойдись.
На плацу стоял Сергей Владимирович, Андрюхин начальник. Подполковник, человек в возрасте, до дембеля которому оставалось полшага. В подразделение к нему Андрей попал год назад. Год назад командир вызвал подполковника Семибратова к себе в кабинет и предложил взять в подчинение лейтенанта, с училищной характеристикой которого в тюрьму не примут. Тот подумал и взял. И вот уже целый год ненавязчиво вдалбливал в его симпатичную, но безбашенную голову, «что такое хорошо, а что такое плохо». Получалось. Недавно, на одном из «мероприятий» командир даже высказался, что на данный момент на Андрюху уже можно писать характеристику, по которой в тюрьму примут без вопросов.
– Андрей, хорошо, что пришел почти вовремя.
– Извините, Сергей Владимирович, будильник не зазвонил. Опоздал на десять минут всего.
– Нет-нет, не опоздал, а задержался. Начальник не опаздывает, начальник может только задержаться, Андрей Владимирович.
– А…
– А так как не опоздал, задержался, назначаешься сегодня начальником. Короче, идешь в роту, берешь там троих солдат, спускаетесь в подвал и устраняете с ними неисправность.
– А что за неисправность.
– Да наши «доблестные» воины решили в сортире засор пробить. Не придумали ничего лучше, как взять в руки лом. А трубы-то пластиковые. Вот и потребовался руководитель.
– Так это мне что, в говне ковыряться придется?
– Андрей, что за выражение? Не говно, а фекальные отложения.
– Вот ведь правду говорят умудренные опытом: «Куда солдата не целуй, всюду жопа»! – следуя по указанному маршруту, воскликнул Андрей.
– Иногда я тоже так думаю по твоему поводу, – улыбнулся подчиненному в спину Семибратов.
Андрей, подсвечивая дорогу мощным фонарем, пробирался по неосвещенному подвалу, следом сопела ремонтная бригада. Здание
