style="font-size:15px;"> – Мы согласны. – И знаете почему?
– Кто-то из нас когда-нибудь тоже будет Председателем.
– И ему тоже будет обидно иметь одну и ту же сумму с замами.
– Он хочет больше.
– Вы меня разыгрываете, – наконец радостно засмеялась Русалка.
– Почему? – удивился Председатель.
– Разве здесь разрешено брать деньги? Разве это законно?
– Законов мало осталось, – печально сказал ЭР.
– Тем более, про деньги, – добавил КА. – У нас не было законов про деньги.
– Один был, – сказала Русалка. – И его достаточно, чтобы вас всех закатать в лед. В Зеленый Лед.
– Ну, хорошо, – вздохнул Председатель, – сколько?
– По полтиннику с каждого, – решила не торговаться Русалка. Она поняла, что Система уже не работает только за деньги, и даже не только за большие деньги, а работает давно за деньги.
– По по… – не закончил КА.
– Это сколько? – напрямик спросил ЭР.
– Это не пятьдесят тысяч? – на всякий случай спросил ПР. И тут же добавил: – Значит, пятьсот, – тяжело вздохнул он.
– Но чтобы информация поступала ко мне, как с телетайпа, – сказал режимник. – Немедленно.
– И ко мне тоже, – сказал культуролог.
– А разве вы…
– Да, желательно, чтобы ко мне информация поступала в культурном виде, – сказал КА.
– Подождите, подождите, – замотал головой ПР. – О чем речь? Вопрос об информации сегодня не ставился. Тем более, в этом деле она на втором месте. Мы говорим, о… собственно, за такие деньги стоит вопрос уже не только о молчании ягнят, но и о помощи в возможном задержании Лишенной наследства. Да, именно так мы будем ее называть, – сказал Председатель. – И знаете почему? Иначе мы просто на просто запутаемся в именах, псевдонимах и кличках.
– Действительно, надо иногда поступать, как все, – сказал ЭР.
– Так делают очень немногие, – сказал КА.
– У меня только одно предложение, ребята, – сказала Русалка. – Я не могу запомнить ваши кодовые псевдонимы.
– Ну, что ж. Это можно, – сказал Председатель. – Зовите меня Михаил Сергеевич.
– Меня можете кликать: – Федор Иванович.
– Май неймз – Вячеслав Соломонович.
– Прошу и меня извинить, – сказала Русалка. – Но такие имена звучат для меня, как французский импрессионизм в русском переводе. Я ничего не могу запомнить. Можно я буду назвать вас просто, по-русски, как Петр Первый.
– А именно?
– Наверное, Мишка, Федька, Славка.
– Я согласен, – сказал Зам. по культуре.
– Согласен, да, или согласен, нет? – спросил Михаил Сергеевич.
– Согласен, да. В том смысле, что лучше просто: Миша, Федя, Слава.
– Все равно очень похоже, – сказала Русалка. – Я не запомню. Ты, – она показала
