надсмотрщики били по ней бамбуковой палкой. Домой он вернулся похудевшим на сорок килограммов, без двух пальцев на ноге, потеряв почти все зубы, а заодно избавившись от изводившей его язвы. Родственники его сперва даже не узнали. Но потом, конечно, все очень обрадовались. Жена-красавица и двое милых ребятишек ждали его возвращения и были безмерно счастливы.
Жизнь вошла в привычное русло. Его бизнес снова процветал, он имел полный комплект того, что принято называть сбывшейся американской мечтой: прекрасную семью, работу, дом-игрушку, кругленький счёт в банке.
Но через три года мой приятель исчез. Никто не знал, куда он подевался. Однажды я получил от него открытку. Приятель писал, что обосновался на том самом проклятом острове, на котором японцы держали его на каторге. Он жил натуральным хозяйством, имел туземную жену и двоих детишек. Знаете, чем мне нравится эта история?
Забулдыга очумело мотнул головой.
Исмаилов желчно улыбнулся, наблюдая его ступор:
– Он открыл рецепт подлинного счастья. Ведь жизнь вовсе не то, чем мы привыкли её считать.
Последовала долгая пауза. Алкаш был явно впечатлён.
– Да, да, я тоже знаю, что такое счастье! – заволновался он. Его опухшая физиономия с большим бесформенным носом сизого цвета, отвислой нижней губой и облезлыми бакенбардами выглядела довольно забавно. Особенно теперь, когда он, морща лоб и болезненно потирая виски, пытался философствовать.
Местный торопился выговориться:
– Сегодня утром я решил половить рыбу. Теперь все владельцы лодок сидят на берегу, их страх перед океаном пересиливает даже страх перед кредиторами. Но у меня есть средство от всех страхов…
Игорь понимающе кивнул.
– Мне невероятно везло, рыба шла стеной – продолжал свой рассказ забулдыга. – Её будто кто-то гнал на меня. За всю свою жизнь я не видел такого клёва. Теперь то я знаю, что «Оно» наблюдало за мной. Появился неприятный скрип или стук. Можно было подумать, будто кто-то крутит дьявольскую шарманку подводой. От этого низкого скрипучего рокота у меня мурашки побежали по коже. И вдруг… – Алкаш даже вскочил на ноги и попытался изобразить то, что с ним произошло дальше. Игорь жадно ловил каждое его движение.
– Это было как… Как… – рассказчик мучительно подбирал нужное слово. – Как будто сам океан попытался сожрать меня! Оказывается, у бездны могут быть глаза… и челюсти…
Я погрёб к берегу с такой скоростью, словно на моей лодке стоял самый мощный мотор. А когда снова почувствовал под ногами земную твердь, зарыдал от счастья. Я целовал песок и молился. Я благодарил бога за то, что не позволил дьяволу схватить меня, хотя, наверное, такой грешник как я это заслужил.
Забулдыга снова опустился рядом и погрустнел.
– Что-то со мной не так, – жалобно пробормотал он, затем в надежде поднял глаза на Исмаилова:
– Может мне ещё не поздно завязать,
