всеми качествами, коими только должен владеть настоящий чародей. А потому я подняла на ждущих ответа магов честные глаза и выдохнула:
– Есть!
– Замечательно! – одобрительно кивнул Остромысл. Сидящая рядом с ним закутанная в большой цветастый платок женщина неопределенного возраста радушно улыбнулась, рассеянно поправив выбившуюся из аккуратно уложенной прически прядку каштановых волос и как бы невзначай продемонстрировав маникюр впечатляющей длины и крепкости. – В таком случае – добро пожаловать в Школу, дитя! Мастер Добрав, скажите, куда следует направить нашу новую студентку?
Из-за стола поднялся крупный черноволосый мужчина, похожий на медведя. Он обошел меня по широкой дуге, прищелкнул пальцами, пробормотал пару загадочных фраз и, сверкнув черными глазищами, развернулся к своим коллегам.
– Классическая некромантка! – торжественно заклеймил «медведь».
Это я-то?! Да у меня от «классической некромантки» только не менее классическая бледность, а в остальном… Синие глаза. Добрые. Иногда. Очень редко – но все же! И, главное, волосы. Длинные, прямые… снежно-белые. В большей степени именно из-за них я и не походила на жрицу некромантии. Да. Скорее я походила на ее жертву. Как, впрочем, и стоявший рядом с окном молодой мужчина, не принимавший участия в обсуждении: бледный, растрепанный, с глубокими синими тенями, залегшими под покрасневшими – явно от усталости либо кропотливой работы – глазами. У него был такой вид, словно его недавно подняли из уютной могилки.
– Что ж, раз вы говорите… стоит поработать именно в этом направлении, – подумав, не шибко уверенно произнес директор и, кинув лукавый взгляд на мужчину у окна, повелел: – Познакомьтесь с новой студенткой, коллега!
Помянутый чародей нервно дернулся, и я поняла, что он просто-напросто дремал с открытыми глазами. Интересные у них тут преподаватели… А потом в голове мелькнула довольно-таки забавная мысль. Если меня обозвали некроманткой, значит, «зомби» – вовсе не зомби, а некромант?! Ну, если брать во внимание, по какому именно критерию здесь определяется классичность образа…
– Добро пожаловать, – буркнул разбуженный и явно этим недовольный мастер, бросив на меня странный взгляд, все еще блуждающий в долине сновидений.
Никакой он не некромант, вздохнула про себя я. Не бывает таких некромантов – молодых, заспанных и вялых, не бывает – и точка!
Зато года через четыре будет. Если я, конечно, доживу до выпускного, что представлялось весьма сомнительным…
– Дитя, подожди в коридоре, – мягко попросил Остромысл, и я с облегчением потянула на себя тяжелую дверь и выскользнула за порог.
Столь пристальное и притом доброжелательное внимание мне было в диковинку; обычно, когда я удостаивалась подобной чести во дворце, момент портили крики, обвинения и причитания на тему «Что ж это такое растет на наши головы?!».
– Некромантия? –
