опального дьякона под названием «Записки путешествия генерал-фельдмаршала российских войск тайного советника и кавалера мальтийского, Святого Апостола Андрея, Белого Орла и прусского ордена графа Б. П. Шереметьева».
Был еще один, менее официальный первопроходец российско-мальтийских связей. Стольник (придворный чин на Руси в XIII–XVII веках) Петр Андреевич Толстой побывал на рыцарском острове почти за год до приезда туда Шереметьева. Собрав немало сведений о Мальте и ее хозяевах, он собственной рукой подробно описал свое путешествие. Рукопись также была опубликована в журнале «Русский архив», правда, почти два века спустя, в 1888 году.
Толстой служил еще при царях Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче. Он стал одним из преданных сторонников реформ молодого Петра, и, хотя был уже в достаточно почтенном возрасте, был отправлен вместе с тридцатью семью другими отпрысками знатных русских семей в Европу для изучения военного и морского дела. Впоследствии первый из графов Толстых стал постоянным посланником России в Константинополе, умело исполнял и другие особые поручения государя.
В отличие от шереметьевского, двухнедельное пребывание Толстого на Мальте не было обставлено торжественностью и шиком. Но фортификации он детально изучил, и они произвели на стольника своей добротностью и умелым построением большое впечатление. Был граф удостоен и краткой аудиенции великого магистра. В дневнике напишет, что Раймон де Переллос «принял его радушно, снял шляпу и, поклонившись, говорил: я-де себе почитаю за великое счастье, что ты-де, великого государя человек, из дальних краев приехал видеть охотою мое малое владетельство, мальтийский остров». Толстой также немало беседовал с рыцарями (во время европейского вояжа он неплохо выучил итальянский язык), побывал в госпитале, с огромным интересом осмотрел форты Большой гавани. «Мальта, – напишет он, – сделана предивною фортификациею и с такими крепостями от моря и от земли, что уму человеческому непостижимо».
Однако первые попытки установления прямых русско-мальтийских отношений не помогли Петру I в осуществлении далеко идущих замыслов. Мы уже упоминали о Карловицком конгрессе, на котором союзники по Антитурецкой лиге заключили с Османской империей сепаратный мирный договор. И Россия была вынуждена на время оставить борьбу за выход к Черному морю. Впрочем, ей в тот период с лихвой хватало забот на развернувшейся Северной войне. Та к радужно начавшиеся контакты России с Мальтой тут же оборвались почти на полвека. Те м не менее, почти все западные летописцы истории Ордена госпитальеров характеризуют визит Шереметьева на Мальту как явный факт экспансионистской направленности политики русского царизма в Средиземном море. Правда, никто даже не упоминает хотя бы о возможности ее реального проведения. Ведь до самой второй половины XVIII века у России не было кораблей, способных отправиться в Средиземное море, а тем более развернуть там эффективные
