в проход между двумя могильными оградками, возможно, и был сброшен человек в прикрытие. Он мог спрятаться за мраморным памятником с ангелом, над которым свесило свое крыло плакучая ива. Сторожка отсюда просматривалась хорошо – можно было вести прицельную стрельбу.
Крыло у ивы, образно говоря, было. А вот у ангела крыло почему-то отсутствовало. Похоже, кто-то сломал его, отбил чем-то тяжелым.
Я шагнул к памятнику, неосторожно ступив на сухую ветку. В кладбищенской тишине треск прозвучал, как выстрел, и я вздрогнул. Замер, прислушиваясь к тишине, хотя уже знал, кто ее нарушил. Осторожно продолжил путь, приблизился к памятнику, лучом фонарика осветил фигурку ангела и снова вздрогнул, чувствуя, как покрывается мурашками кожа вдоль позвоночника. Мало того, что крыло у херувима было отбито, маленькая его головка с мраморными кучеряшками была залита кровью. Грешным делом, я решил, что это кровоточит каменная рана. Но, собравшись духом, понял, что кровь принадлежала живому человеку. И крыло сбито не камнем или еще чем-то вроде того, а пулей.
Я даже мог сказать, что пуля пистолетная. Более того, из какого именно оружия она выпущена. Потому что ангел пострадал от моей руки. Стрелял я в человека, а попал в него. Но вместе с тем я, видимо, ранил и самого автоматчика – или пулей, или осколком крыла. Судя по высоте, с которой на памятник брызнула кровь, я мог отстрелить преступнику кусок уха.
Я обследовал памятник и пространство вокруг него. Имя Шепетько Владислава Федоровича мне ни о чем не говорило, временной промежуток, в котором он жил, тоже, поэтому я не стал особо рассматривать лицо на фото. Но тщательно осмотрел могильную плиту, палисадничек вокруг нее. Ошметок уха – если он был – я не обнаружил, зато нашел россыпь гильз от пистолета «макаров». Значит, автомат отпадал. Выходило, неизвестный вел огонь из пистолета-пулемета. Или «Бизон», или «ПП-93» – что конкретно, установят эксперты. А мне нужно было двигаться дальше, чтобы добраться до некоего Рыжего.
Его я нашел под кустом сирени между створкой распахнутых ворот и будкой из некрашеной вагонки. Вернее, сначала я нашел его пыльные туфли со стертыми каблуками и сбитыми носками. От них тянулись ноги в грязных и рваных не по моде джинсах, далее – задранная на животе клетчатая рубаха, затем простреленная голова под копной рыжих волос – жирных и грязных, похожих на паклю. И совсем не обязательно было слать запрос в небесную справочную, чтобы узнать, кто упокоил сторожа. Ясно, что Шрам со своей компанией постарался. И наверняка на обратном пути…
Глава 2
Я не видел Стеньку Разина вживую, да и с его портретами как-то не приходилось сталкиваться. Я не знал, как он выглядит, но в моем представлении он был сильной личностью с могучей статью и бунтарским духом, созвучной со знаменитой раскатисто-гудящей песней «Из-за острова на стрежень…». И еще я почему-то думал, что на него похож начальник нашего РОВД полковник Гнутьев, такой же буйный, грозный и рычащий.
Стенька Разин в свое время утопил персидскую княжну, а полковник Гнутьев топил меня, но не в реке, а в глазах
