а не пропавшего графа де Ангилема – я шагал по знакомым коридорам, через галереи вслед за лакеем (новый, я его не знаю), и вот так бодро маршировать стоило мне неимоверных усилий; гораздо легче было бы забраться на самую высокую вершину в Ланских горах. Как и там поначалу, сердце бешено колотилось и ноги подкашивались. Лакей скрылся за дверью – доложить обо мне – и я позволил себе прислониться к стене и несколько раз глубоко вздохнул, задерживая дыхание. Определенно, успокоиться мне не удавалось; более того – хотелось тихо сползти по стене вниз.
– Великий Герцог просит к себе доктора Ауробиндо!
Лакей почтительно распахнул дверь, и я послал себе мыслеформу в виде пинка.
Твой кабинет по-прежнему располагался в самой высокой, восточной башне, откуда был виден практически весь город и поля за ним. Наверное, ими ты и любовался, глядя в окно. Перевести дух я так и не смог. Мгновенно охватив взглядом тебя и обстановку вокруг (почти ничего не изменилось), я вежливо произнес совершенно чужим голосом:
– Приветствую Вас, Монсеньор!
Ты вроде бы и не вздрогнул – но я совершенно отчетливо почувствовал это внутреннее движение – то, что называют «душа ухнула», куда-то там вниз. Впрочем, для этого мне и не понадобилось бы никакой специальной подготовки. А ты ответил:
– Я наслышан о вас, доктор – о вашем искусстве, о том, как вы спасаете совсем безнадежных больных. Возможно, и мне вы сможете помочь…
Ага, смогу – вот сейчас дуну, плюну, махну рукавом!.. Тут меня слегка понесло – самообладание отказало напрочь, и черный юмор вырвался на свободу:
– Это зависит не только от моих возможностей, но и от вашего желания, Монсеньор…
Да повернись же ты ко мне лицом, черт побери!
Я уже готов был упасть, и оглядывался в поисках опоры. Но в подтверждение того, что передача мыслей на расстоянии все-таки существует, я услышал:
– Черт тебя возьми, де Ангилем, ты читаешь проповедь каждому пациенту или через одного?
Глава 4
Я, глупо и счастливо улыбаясь, пробормотал:
– Через одного, Франсуа…, – и мы бросились друг другу в объятия.
– Не стыдно? – спросил ты, когда первые эмоции утихли. – Лишь по слухам я узнавал о тебе, и то – последние два года, а до этого – тишина, словно ты умер, исчез, сгинул… Неужели нельзя было дать о себе знать – хотя бы пару слов?
– Нельзя, Франсуа – правда, абсолютно невозможно, – я вздохнул и покачал головой. – Я все тебе расскажу, но только не сразу, не сейчас… Я в себя не могу прийти, честное слово!
Ты обнял меня за плечи:
– Значит, ты все-таки нашел то, что искал? Ты счастлив?
– Пожалуй, да, – я улыбнулся. – Вот сейчас я точно счастлив!
За дверью кабинета между тем слышались возня и шушуканье. Дверная створка чуть приоткрылась, и взволнованный
