Он сидел за столом перед девственно-чистым листом бумаги. Рядом, прислоненный к другому бронежилету, помаргивал планшет, являя на экране знойную загорелую красотку с тугими, как арбузы, сиськами, снятую голышом на фоне изумрудной океанской лагуны и пальм.
По кабинету во множественном числе разлетелись и упали белые самолетики из бумаги.
Я, Клавдий…
Полковник Гущин официально представился. Инспектор ГИБДД встал из-за стола. Он был блондин с короткой стрижкой, с решительными чертами лица, на котором, однако, на данный момент лежала печать глубокой меланхолии. На предплечье из-под короткого рукава неформенной футболки выглядывала какая-то татуировка. Бронежилет сидел на нем как влитой.
Я, Клавдий…
Инспектор взглянул на Катю и нажал кнопку планшета. Красотка с сиськами исчезла из виду.
– Нас интересует дело трехлетней давности о ДТП с участием Виктора Кравцова на Старой дороге. Наезд на женщину с тяжкими телесными, – сказал Гущин, кивая – вольно, пехотинец.
Гущин уселся первым, инспектор не сел до тех пор, пока Катя не устроилась на стуле сбоку от полковника.
– Вы на место той аварии приехали первым, как нам сказали, – словно великую тайну поведала Катя.
– Дело давно прекращено. – Голос у Клавдия Мамонтова был баритон, произношение слов очень четкое.
– Нам сказали, что у вас… Как вас, кстати, по имени-отчеству? – Гущин, видно, запомнил совет начальника полиции Бронниц.
– Клавдий Миронович.
Клавдий Мирон Мамонт…
Катя про себя тут же переназвала его на римский манер. С ума сойти! А ему идет!
– Клавдий Миронович, нам сказали, что у вас свой взгляд на это ДТП. Посоветовали обратиться к вам. Со следователем Ниловым мы уже побеседовали. Дело я заберу в Главк, в управление розыска, – сообщил Гущин, похлопывая ладонью по томам на коленях. – Хотелось бы услышать ваше мнение о происшедшем.
– Мое мнение здесь никто в расчет не принял. Дело прекратили. А что у вас стряслось, в вашем управлении розыска?
– У нас есть веские основания полагать, что Виктор Кравцов убит, – ответил Гущин.
– Надо же, – на меланхоличном лице Клавдия Мамонтова мелькнуло что-то вроде слабого интереса. – А кем?
– Этого мы пока не знаем. Мы и личность убитого еще точно не подтвердили.
Гущин очень сухо и очень скупо рассказал о безголовом трупе в лесу со следами увечий и пыток и изложил данные дактилоскопии.
– Мы приехали выяснить подробности того старого ДТП, – внесла свою лепту и Катя. – Следователь ваш категорически отмел версию виновности Кравцова в аварии, сказал, что потерпевшая – некая Пелопея Кутайсова – сама была во всем виновата, потому что находилась в невменяемом состоянии из-за наркотиков. Он нам рассказал и о странностях в этом деле.
– Странности? Он это теперь так называет? –
