собирались сказать мне что-то неприятное, товарищ полковник.
Прежде чем ответить, Роднин опустился в кресло, поерзал, усаживаясь поудобнее, и только потом соизволил разжать губы.
– Совершенно верно, – подтвердил он с кислой миной. – Я считаю, что хватит тебе в управлении отсиживаться, капитан. Пора проветриться на свежем воздухе.
– Вы о чем? – не поверил своим ушам Бондарь.
– Разве я не ясно выражаюсь? – Довольный произведенным эффектом, Роднин не удержался от ухмылки. – Понимаю, что ты предпочел бы торчать в Москве, но, увы, покой нам только снится. Завтра утром отправляешься в командировку. Вот так, и никаких гвоздей!
– Василий Степанович!..
– Возражения не принимаются, товарищ капитан.
– Какие могут быть возражения? – воскликнул Бондарь, проявляя необычное для него оживление.
– Вот именно, – строго произнес Роднин, продолжая наслаждаться ситуацией. Видеть искреннюю радость на лице Бондаря было все равно что стать свидетелем проявлений нежных чувств матерого волка.
– А я, признаться, думал… – Не договорив, Бондарь покачал головой.
– Что? – поднял брови Роднин.
– Что вы решили отстранить меня от оперативной работы.
– Понадобится – отстраню, не сомневайся.
– Спасибо, товарищ полковник, – с чувством сказал Бондарь.
– За что спасибо? – притворно удивился Роднин. – За то, что отстраню от работы?
– За доверие.
– Ну, доверие еще оправдать нужно.
– Оправдаем!
– Поживем – увидим. Для начала ответь мне на такой вопрос: три тысячи шестьсот тонн – это много или мало?
– Три тыщи шестьсот тонн чего? – насторожился Бондарь.
– Скажем, опиума-сырца, – сказал Роднин, скрестив руки на груди, отчего лацканы его узковатого пиджака некрасиво покоробились.
Если бы он знал, что таким образом выставляет напоказ разводы соли под рукавами, он не стал бы принимать такую рискованную позу, но в быту полковник был сущим ребенком. Он принадлежал к числу тех мужчин, которые до глубокой старости не умеют самостоятельно повязывать галстук и превращают в уголья любое блюдо, поставленное разогреваться на плиту.
– Опиума? – Бондарь едва подавил желание присвистнуть. – Это же целый железнодорожный состав, а то и два!
– Совершенно верно, – кивнул Роднин. – Обычно из Афганистана в Россию попадает три тысячи тонн наркоты в год, но нынче у пуштунов выдался небывалый урожай. Ты хорошо переносишь жару?
Вопрос прозвучал неожиданно.
– Вы собираетесь отправить меня в Афган? – опешил Бондарь.
– Ближе.
– К таджикам?
– Таджики могут спать спокойно, – усмехнулся Роднин, исподтишка любуясь своим лучшим сотрудником. – Они ни в чем перед тобой не провинились.
– В
