в гигантском анонимном романе «Персефорест», законченном незадолго до середины столетия[89]). Черный цвет теперь часто становится отрицательной характеристикой; зато красный перестал быть уничижительной. А главное, на сцену выходит синий. В романе действуют Синие рыцари – отважные, верные, благородные. Вначале это персонажи второго плана[90], но постепенно они становятся главными героями. А в период между 1361 и 1367 годами Фруассар даже сочиняет «Слово о Синем рыцаре». В эпоху Кретьена де Труа или двумя поколениями позже такого никто и представить себе не мог: ведь подобное название было бы совершенно бессмысленным[91].
От короля Франции до короля Артура: рождение «королевского синего»
В столь специфической области, как геральдика, успеху синего цвета содействовал совершенно исключительный «рекламный агент», сыгравший здесь для него такую же роль, какую в изобразительном искусстве сыграла Пресвятая Дева. Это был король Франции.
С конца XII века, или, возможно, даже раньше, гербом французского короля стал «лазурный щит, усыпанный золотыми лилиями», то есть голубое поле, на котором с равными промежутками размещены стилизованные желтые цветы. В ту эпоху король Франции был единственным европейским государем, на чьем гербе присутствовал синий цвет. Этот цвет, вначале династический и лишь впоследствии ставший геральдическим, вероятно, был избран несколькими десятилетиями ранее в честь Девы Марии, покровительницы французского королевства и династии Капетингов. Несомненно, ключевую роль в этом выборе сыграли Сугерий и святой Бернард Клервоский. И наверняка именно по их совету лилия, символ Богоматери, в царствование Людовика VI, а затем Людовика VII (1130–1140) стала эмблемой королей династии Капетингов, а в начале царствования Филиппа Августа[92](ок. 1180) превратилась в полноценную геральдическую фигуру.
Позднее, в XIII веке, авторитет французского короля возрос настолько, что многие знатные люди и семейства – сначала во Франции, а затем и по всему западно-христианскому миру – также ввели в свои гербы лазурный цвет. В это же время геральдическая лазурь – как королевская, так и феодальная – выходит за пределы собственно геральдики: помимо щитов и знамен, она используется при коронациях, посвящениях в епископский сан и других церемониях и празднествах, таких как торжественные въезды короля или принца и рыцарские турниры; она украшает парадные одежды[93], что в свою очередь способствует распространению моды на синие тона в XIII – ХIV веках.
К тому же прогресс в технике окраски тканей, достигнутый в начале ХIII века, отныне позволяет получить светлые и яркие оттенки синего вместо тусклых, иссиня-серых или блеклых тонов, какими приходилось довольствоваться в прошлые века[94]. И если раньше этот цвет использовался для рабочей одежды ремесленников и в особенности крестьян, то теперь в синие одежды облачаются аристократы и патриции[95]. В 1230–1250 годах даже короли, как, например, Людовик
См. продолжающееся издание: J.H.M. Taylor и G. Roussineau (Genève, 1979–1992 – вышли 4 тома), а также Lods J. Le Roman de Perceforest. Lille; Genève, 1951.
См.: Brault G.J. Op. cit. P. 32.
См.: Cartier N.R. Le bleu chevalier // Romania. 1966. T. 87. Pp. 289–314.
О рождении герба короля Франции см.: Pinoteau H. La création des armes de France au XIIesiècle // Bulletin de la Société nationale des antiquaires de France. 1980–1981. Pp. 87–99; Bedos B. Suger and the Symbolism of Royal Power: the Seal of Louis VII // Abbot Suger and Saint-Denis. A Symposium. N.Y., 1984. Pp. 95–103; Pastoureau M. La diffusion des armoiries et les débuts de l’héraldique (vers 1175 – vers 1225) // Colloques internationaux du CNRS, la France de Philippe Auguste, Paris (1980). 1982. Pp. 737–760, и «Le roi des lis. Emblèmes dynastiques et symboles royaux», dans Archives nationales, Corpus des sceaux français du Moyen Âge, T. II: les Sceaux de rois et de régence. Paris, 1991. Pp. 35–48.
Аналогичное изменение отношения к геральдической «лазури» отмечается и в гербах, описанных в литературе, и в вымышленных гербах (которыми наделены герои эпических поэм и рыцарских романов, библейские и мифологические персонажи, святые и божества, аллегорические образы пороков и добродетелей), но там этот процесс протекает медленнее. У литературных и вымышленных гербов символика всегда богаче, чем у реальных. О литературных гербах и о роли синего цвета в геральдике романов Артуровского цикла см.: Brault G.J. Early Blazon. Oxford, 1972. Pp. 31–35; Pastoureau M. La promotion de la couleur bleue au XIIIesiècle: le témoignage de l’héraldique et de l’emblématique // Il colore nel medioevo. Arte, simbolo, tecnica. Atti delle Giornate di studi (Lucca, 5–6 maggio 1995). Lucca, 1996. Pp. 7–16.
De Poerck G. La Draperie médiévale en Flandre et en Artois. Techniques et terminologie. Gand, 1951. T. I. Pp. 150–168.
Нормандия, по-видимому, была в числе тех регионов Европы, где растущий спрос на одежду синего цвета проявился раньше всего. С начала XIII в. в Руане и Лувье красильщики используют значительное количество вайды, которую привозят из соседней Пикардии. См.: Mollat du Jourdin M. La draperie normande // Pruduzione, commercio e consumo dei panni di lana (XIIe – XVIIe s.). Firenze, 1976. Pp. 403–422, и в особенности Pp. 419–420. В отличие от Руана, Кан долго хранит верность красному сукну, которое в XII в. принесло ему богатство и процветание. До самого заката Средневековья в Нормандии будут противопоставлять синее сукно Руана красному сукну Кана.
