сказать… Я думаю, они не обидятся, что жалованье их будет значительно превышать возможные заработки в иных местах.
– Но они пьющие! – засомневался Витя.
– Да кто сейчас не пьющий! А ты, как бригадир, подтяни их, проведи воспитательную работу. Словом, власть употреби.
Мудрый Евлампий как в воду глядел. И Композитор, и остальные с радостью откликнулись на призыв Вити. Дело казалось прибыльным и необременительным. К слову сказать, наездов, подобных первому, больше не случалось. Работа была пустяковая – выбить долг из нерадивого посредника, помочь перевезти товар… Словом, делов на копейку, а имели они весьма приличный навар. Пить стали меньше, обзавелись машинами и выглядели относительно респектабельно.
Все развалилось, можно сказать, в одночасье. Наступили тревожные и неясные андроповские времена. Первым звонком стала невнятная речь Евлампия, которую он произнес на одном из обычных субботних пикничков. Слушателем был только Витя. Они уже успели пропустить по рюмке хорошего коньяка, на мангале дожаривались шашлыки, но Евлампий, видимо, не радовался этому обстоятельству. Он то и дело вскакивал со своего раскладного стульчика и начинал метаться по заросшей цветами поляне.
– Вы чего это скачете? – с тревогой спросил Витя у родственника.
– Чего?! – закричал Евлампий. – Ты еще спрашиваешь! – И он начал горячо и невнятно говорить. Одновременно яростно жестикулируя. Из сумбурной речи выходило, что грядет новый тридцать седьмой год и вскоре всем им предстоит в лучшем случае оказаться на нарах.
– Объясните вразумительно, – попросил ничего не понявший Витя.
И Евлампий объяснил. Он сказал, что московские знакомые крайне встревожены. Новый генсек собирается бороться с коррупцией, разлагающей страну, всерьез. Откупиться практически невозможно, поскольку к делу подключился Комитет государственной безопасности.
– Ты же понимаешь, – вещал Евлампий, – в нашей стране все делается по команде. Дадут «цу» сверху, начнутся отлов и кара. И то обстоятельство, что на подкуп идут немалые суммы, не играет в данном случае никакой роли, поскольку речь не о деньгах, а о сохранении положения. Полетят головы, – кричал Евлампий, – ох полетят!
– Что же делать? – с тревогой спросил Витя.
– А ничего! – завопил в ответ Евлампий. – Ничего, голубь мой. Как говорится: война план покажет. Будем ждать.
И дождались.
Примерно через месяц после памятного разговора Евлампий срочно вызвал к себе Витю.
– Начинается, – сообщил он с ходу. – Не сегодня-завтра до нас дойдет. Нужно срочно сворачивать дела. Цех я прикрываю, а ты рассчитайся со своими хлопцами и попроси исчезнуть из города. Ненадолго, на месяц-другой. А то начнут таскать, кто-нибудь проболтается.
– Ребята надежные… – попытался возразить Витя.
– От греха подальше. Пройдет волна, все вернется на круги своя, а пока лучше им в городе не быть.
– А я?
– Что
