видом:
– Я не нарочно, честное слово. И сразу выключил.
– Зачем? Ты? Взял? Эту? Кассету? – драматически вскричал Борюсик, все сильнее раздуваясь с каждым произнесенным словом. – Как ты посмел?!
Жека зевнул, прежде чем сказать:
– Тебя волнуют деньги или кассета? Получишь и то, и другое, только не мельтеши!.. Да сядь ты, сядь! И послушай меня. Твои причуды – твое личное дело, у каждого свои отклонения. Но это – прекрасный повод затеять финальную игру. С суперпризом… Итак…
По мере того, как Жекины рассуждения выстраивались в логическую цепочку, холодная враждебность в стеклянных глазах Борюсика постепенно таяла, уступая место здоровому человеческому любопытству. Звучал детективный сюжет очень даже убедительно.
Приступ неуемной утренней похоти. Шелковый шнур. Перчатки, желательно резиновые. А еще кляп, лучше даже скотч. Мычать и дергаться жертва начнет только потом. Сначала она решит, что партнер просто немножечко заигрался, увлекся.
Рабочий день начинается у Бориса в девять? А если он опоздает на час-полтора, ничего страшного? Ничего. Отлично. Связав супругу, он, вместо того, чтобы заниматься с ней всякими глупостями, собирается и чинно шествует в институт. В спальне перед уходом включается уютное бра – днем его свет с улицы незаметен, а вечером эта деталь пригодится. Ключи от входной двери забываются дома, а сама дверь на замок не захлопывается – Жека сделает это позже. Почему? А потому, что он нанесет покинутой супруге Бориса краткий неофициальный визит. Скажем, минут через сорок после ухода Бориса, когда тот доберется до НИИ и вольется в свой дружный трудовой коллектив. С этого момента он должен постоянно находиться на глазах у сотрудников, даже у писсуара. Потому что в это время развернутся главные события, а позже судебно-медицинская экспертиза легко установит момент наступления смерти гражданки Славиной…
– Смерти! – не произнес, а выдохнул обреченно Борюсик.
– Ты не бледней, это лишнее. Пока что все живы-здоровы. Да и завтра ты останешься в стороне.
Борюсик проглотил сорокаградусную, как воду, откликнулся унылым эхом:
– Завтра…
– Завтра или никогда! – усилил нажим Жека. – Принцип всех победителей. А вариант беспроигрышный, сам посуди. У тебя будет алиби, самое настоящее, не фальсифицированное. Когда я войду сюда, ты будешь находиться среди своих сотрудников чистенький и невинный, как дитя. В это время я… Ну ладно, ты человек впечатлительный, так что подробности я опускаю… В общем, место преступления будет выглядеть так, словно на квартиру совершили налет. Дело житейское, как говорил Карлсон. Вот пусть менты и ищут грабителей. – Заметив, как морщины на высоком челе Борюсика переплетаются в причудливый знак нежелания объясняться с милицией, Жека твердо добавил: – Ну, без этого никак не обойтись. Допросят, а как же без этого? Но у тебя будет железное алиби? Я, уходя, дверь
