уединялись и занимались петтингом. Некоторые подружки Эвелин уже имели настоящий секс.
Эвелин не была ханжой, просто ее сверстники не вызывали в ней полового возбуждения, да и она отталкивала их своей холодностью.
Юноши, обсуждавшие между собой свои любовные похождения, в шутку называли ее «леди холодного блюза».
Появление Лоренцо в жизни Эвелин было подобно удару молнии. В его присутствии она ощущала трепет во всем теле, ноги становились ватными, грудь наливалась, как созревающий плод, и воображение уносило ее в мир грез и взрослых ощущений. Лоренцо стал первым мужчиной, который пробудил в ней желание расстаться со своей девственностью.
Уже почти светало. Очарование ночи таяло вместе с появлением первых лучей восходящего солнца. Как большой будильник, оно медленно выплывало из океана.
– Эвелин, нам не пора возвращаться?
– Лоренцо, я не хочу расставаться…
– Я тоже…
– Тогда расскажи мне, как ты оказался в Майами?
– Я готов рассказывать тебе что угодно, лишь бы эта ночь никогда не кончалась.
– Ну вот и прекрасно! – Эвелин взяла Лоренцо за руку.
Теперь, когда они перешли на «ты» Лоренцо было гораздо проще рассказывать о себе, да и самая грустная часть его жизни уже была им озвучена.
– Знаешь Эвелин, мое сердце разрывалось от обиды за маму, когда всего спустя два месяца после ее смерти, отчим нашел себе утешение в объятиях другой женщины. Я не смог простить ему этой измены и уехал в Рим.
Там, в Риме, начался совершенно новый виток в моей жизни. Я поступил в John Cabot University – аккредитованный американский университет. Годы учебы пролетели быстро, как кадры ускоренного кинопросмотра. Студенческие лекции, вечеринки, экзамены, легкие влюбленности… Так много всего было интересного! Но, к сожалению, даже самое хорошее кино когда-нибудь заканчивается.
Стоп кадр! И вот я уже дипломированный специалист. Передо мной встала диллема выбора остаться в Италии или…
Руководство университета предоставило мне возможность пройти стажировку и трудоустроиться в одной из ведущих компаний Америки и я согласился.
– И ты сразу уехал в Америку?
Сама Эвелин выезжала за пределы Америки не больше чем на месяц и не представляла себе, как можно уехать в чужую страну навсегда.
– Нет, перед отъездом я вернулся в родной город…
На мгновение Лоренцо словно нырнул в прошлое и замолчал.
Перед его глазами замелькали картинки из детства и юношества, до боли знакомые пейзажи. Теперь уже чужой двор, где родился и вырос озорной мальчишка и, где жизнь забила первый пенальти по его несостоявшейся мечте.
– Продолжай, не останавливайся.
Эвелин произнесла это почти шепотом, боясь спугнуть его, как раненую птицу.
– Увы, все самое лучшее, что связывало меня с этим городом превратилось в нагромождение болезненных
