плачет и просит вернуться живым, шепчет, что обязательно дождётся. До прошедшей ночи я ведь не мог вспомнить даже родных очертаний. Постойте!
Прикрыл глаза.
– Ведь прошло почти тридцать лет! Возможно, её уже нет в живых?
Хотел ещё что-то сказать, но неожиданно замолчал. Чувствуя появившийся озноб, Катюша стала тасовать колоду, так что карты превратились в бесконечную ленту. Разложила кругом, закрыла глаза, привычно призывая, в помощники, свою интуицию и на ощупь вынула несколько штук. Вновь растасовала, выложила ровной дорожкой и облегчённо вздохнула.
– Ваша мама жива и здорова. Сначала перед ней была дальняя, а сейчас выпадает близкая дорога. Дядя Федя, вам предстоит очень скорая встреча. Известие прямо на пороге, – резко повернула голову. Поражённые такой убеждённостью, и все остальные, сидящие за столом, повторили вопросительное движение в сторону двери.
На улице хлопнула калитка, не зло залаяла собака, видно, узнав гостя. В комнату зашёл старший сын Гатальских.
– Здравствуйте всем. Как хорошо, что застал вас Фёдор Иванович. У нас в лесничестве, американцы снимают фильм, а их переводчик заболел. Надо выручать, а то время уходит и график срывается. Жалко! Мама очень просит приехать, говорит, люди хорошие. У меня два места. Может, сейчас и поедем?
– Танюша. Ты как?
Только сейчас присутствующие при гадании люди стали медленно приходить в себя.
– Надо поехать. Время есть. Уверена, ты справишься.
– Саша, мы на своей машине поедем. Ты не жди. Надо, наверно, что-то взять с собой?
Задумчиво потёр подбородок.
– Нина Андреевна, можно срезать несколько роз?
– Конечно. А лучше сама выберу, – поднявшись, взяла ножницы и пошла в садик.
В большом доме лесника было довольно шумно. Заокеанские гости пытались общаться с хозяевами при помощи всё того же единственного англо-русского, русско-английского разговорника. И, на удивление, удивительно неплохо получалось. Снаружи затрещал подъехавший мотоцикл, и раздался скрип автомобильных тормозов. В комнату, пропустив перед собой красивую женщину, зашёл мужчина. Здороваясь, сразу заговорил на довольно чистом английском языке с явно нерусским акцентом. Не имея ни сил, ни желания сдерживаться, Анжела встала, протягивая к нему руки. Перед Фёдором сверкнул яркой вспышкой знакомый перстень. Возвращаясь из темноты прошлого, возник материнский голос.
– Здравствуй сынок!
Мужчина закрыл обеими руками лицо. Преодолевая совершенно неожиданно возникшую страшную боль, замотал из стороны в сторону головой. Фёдору с ужасом казалось, она сейчас лопнет. Чёрный туман забытой памяти стал светлеть. Из него сначала показались материнский контур, потом родные руки и любимые ласковые глаза. Тело наполнилось радостью, блаженством и детским восторгом. Бросился к ней, успев обнять и прижать покачнувшееся тело.
– Здравствуй, мама. Боже! Как
