с Мергеном направились на окраину села к провидице Гунче. Влияние её на людей было неоспоримо! Мне самому стало любопытно, что я увижу и услышу в стенах дома этой загадочной женщины. При всём том, что моё отношение к подобной мистике было крайне скептическим, я всё же был взволнован. По мере приближения к дому Гунчи, я всё острее чувствовал на себе силу самовнушения. Дорога до дома гадалки заняла около десяти минут.
Подойдя к воротам дома, который ни чем особо не отличался от других, мы тихо постучали в дверь. Я ещё подумал: «А почему мы стучим так тихо? Ведь наверняка никто не услышит». Лая собак не было слышно, наверное, хозяйка дома просто не любила собак, раз не решается их завести во дворе своего большого дома. Стук, всё же, услышали и кто-то крикнул: «Входите!». Тихонечко войдя во двор, мы стали посреди него и ждали, что вот-вот к нам кто-нибудь подойдёт.
– Мерген, проходи в дом, – произнесла пожилая женщина, стоявшая на пороге дома.
– Здравствуйте, бабушка Гунча! Я могу пройти с другом? – неловко спросил он разрешения.
– Да, – сухо бросила в ответ женщина и исчезла в темноте дверного проёма.
Во дворе светила лишь одна лампа над входной дверью. Было заметно, что двор большой, но света было не достаточно, чтобы осветить весь двор. «Люди, имеющие скотину, ночью в загоне оставляют свет включённым» – подумал я. Отсюда вывод один – никакой живности в доме не было.
Мы неловко переглянулись с другом, и я заметил как он, нервно проглотив слюну, двинулся в сторону дома. Он был явно взволнован, в прочем, и мне не удавалось сохранять спокойствие. Зайдя в дом, мы наугад прошли в одну из комнат и, как оказалось, не ошиблись дверью. В доме также лампа горела лишь там, где провидица вела приём. На удивление комната, в которую мы вошли, была заставлена всякой утварью, застелена коврами и даже имелась кое-какая мебель. «Приёмная» была чисто убрана и женщина сидела посреди комнаты на красивом ковре.
Мы сели перед седовласой женщиной, и она произнесла: «Ближе», и указала пальцем, где нам сесть. Тут я засомневался, что голос, крикнувший нам, когда мы были ещё снаружи дома, принадлежал ей. Ни в доме, ни во дворе не было ни единой души, а женщина, стоявшая на пороге дома и пригласившая нас войти, не похожа на ту, что сидит перед нами. Творилась какая-то чертовщина! Судя по лицу, она была лет семидесяти, но походка выдавала в ней хорошее здоровье и живость духа.
– Всё, что Вы видите и слышите в этом доме – это духи, охраняющие меня, поэтому я и не завожу собак, – посмотрев мне прямо в глаза, произнесла Гунча.
Мне стало невыносимо жутко и дурно. Я покрылся холодным потом, и было ощущение, будто мне сковало всё тело, а женщина гипнотизирует меня, как удав свою добычу. Не выдержав, я отвёл глаза, а она принялась за Мергена. В это время я не завидовал своему другу, он и так был подавлен. Но к моему удивлению Мерген, будто, оживился и даже несколько приблизился к ней. Не понимаю! Его реакция!? Видимо, надежда
