попасть в беду, потом… А ворота отворять незачем! Я решительно не желаю видеть сестру.
– Зато я желаю ее видеть.
Мерлин обвел взглядом Круглый Стол и всех рыцарей, за ним сидевших, старых и молодых, красивых и не слишком. Затем, вздохнув, он сделал знак Гаю, и они вместе вышли из зала.
– Сейчас, юноша, тебе придется послужить мне необычным способом, – сказал Мерлин. – Ты обратишься в целый отряд рыцарей и будешь охранять меня при беседе с феей Морганой. Ничего делать не придется – только стоять, не двигаясь, ибо каждое твое движение тут же повторит весь отряд.
– Если это вроде незримости, то я не смогу, – честно предупредил Гай. – До сих пор лодыжки чешутся!
– Мыться иногда тоже не вредно, – отрубил Мерлин. – Ничего, это недолго.
Гай в восторг от обещания не пришел. Он догадывался, что беседа у Морганы с Мерлином выйдет куда как длиннее воскресной проповеди.
Стражник, который привел во двор Камелота вороного жеребца с рыжей кобылкой, так и стоял в оцепенении. Может, даже видел сны с открытыми глазами. Кобылка повесила голову, а вороной жеребец, напротив, приплясывал, пытаясь выдернуть поводья из рук стражника, но ничего у него не получалось – кулак закаменел.
– Садись, – велел Мерлин. – Нехорошо будет, если фея – в седле, а мы – пешком. Нет, на жеребца сяду я, так будет достойнее. А теперь приготовься. Это не больно, только немного кружится голова.
Голова-то покружилась и перестала, зато перед глазами все плыло и мельтешило – Гай видел одни и те же предметы с двадцати точек, а это с непривычки весьма утомительно.
– А мы в воротах не застрянем? – спросил он дружным хором.
Ворота меж тем отворились.
– Молчи, ради всего святого! Я сам вас проведу через ворота. – И Мерлин замахал рукавами мантии, как-то так устраивая, что компания Гаев Брутов выехала из Камелота гуськом.
Гай в количестве двадцати персон и Мерлин очень вовремя оказались на эспланаде перед замком. Кавалькада всадниц, возглавляемая феей Морганой, леди Нимуэ и дамой Рионой, уже приближалась к Камелоту.
– А ведь почти не постарела, – сказал, вглядываясь, Мерлин. – Есть надежда, что старость не озлобила ее. Но разговор будет нелегкий, слышишь, юноша?
Двадцать конных рыцарей разом кивнули.
Фея Моргана дала своей свите знак остановиться и направила коня к Мерлину.
– Здравствуй, старый друг, – сказала она, вложив в простые слова несказанную задушевность.
– Здравствуй, прекрасная дама, – отвечал Мерлин. – Ты все так же хороша и очаровательна. Мне весьма странно было, что ты не желала видеть меня и даже выслала слуг, чтобы не подпустить меня ни к своему замку, ни к Камелоту. Я думал, что ты не желаешь показаться тому, кто знал тебя в расцвете молодости и красоты.
– Прежде всего, сойди с коня, друг мой Мерлин, ибо это не конь, а человек, который служит мне, и ему вредно столько часов подряд пребывать в
