мертвых кур, платформы с углем и свеклой, рев животных из закрытых теплушек и плакаты «Родина-мать зовет». Потом пара бомбежек – это не страшно, потом купе, молодой офицер заводит патефон: «Нет на свете краше нашей Любы…» – и громко плачет. И вдруг раннее утро, мощный мохноногий конь, телега, сено, дядька в брезентовом плаще: «Я Жилин, я Жилин. Меня прислал директор Ставницер». Потом очень солнечный месяц, гул шахты, иногда гул самолета. Пара бомбежек – по-прежнему не страшных, какие-то очень оборванные немцы – видимо, труд-армия, немцы с Украины или Поволжья, но ненависть к ним – настоящая. Видел, как втроем били молодого немца, он кричал: «О майн Готт!» Утро, иду по шпалам, навстречу со смены – чумазые мужики. «О, сынок директора! А ну, скажи «кукугуза»» Я твердо: «Кукур-рруза». «Ишь, жиденок, выучился…»
Через пару недель семья уже «драпает» на чем попало на восток. Громадная деревня, вечереет, мама ведет меня за руку. Широченная улица впадает в поле. Над полем низко – самолет, рифленый борт. Вся в черном старуха, показывая клюкой на самолет, речет: «Летят касатики! Вот они придут, мы вам всем, жидам, покажем». Мама: «Какие же мы жиды?..» Старуха: «Все «вакуированные» – жиды. Русскому человеку бежать от немца неча». Потом мрак, дожди, первые поземки. Деревни, где не пускают переночевать. Деревня «бытового сифилиса» – здесь хоть жить оставайся. «Не бойся, дочка, мы уже не заразные…» Угоняемые от немцев стада, рев худой скотины и забой упавших прямо на околице. И – «хозяйки, берите мясо, а то пропадет». На полу ведро еще не остывшего бульона, резвящаяся трехлетка Симочка опрокидывает это ведро. Как осталась жива, до сих пор не ясно. И Сызрань, где река Сызранка…
Можно много рассказать об этом городе, можно промолчать. Вот неясно только… Как и где на этих жутких дорогах 41-го года случилась встреча и слияние двух сердец и тел, чтобы 3 сентября 42-го года пришел, был приведен в мир и жизнь Леша-Миша, Лешка, Лешечка. Какие просторы и обстоятельства должен был преодолеть Михаил Фроимович Ставницер ради встречи где-то в декабре?
За неделю до 3 сентября, а именно 28 августа 42-го года, составлено свидетельство о браке № 292.
«Гуранская Александра Викторовна…
Ставницер Михаил Фроимович…
вступили…
о чем в книге записей актов…
Зав… Делопроизводитель…»
Все это под шапкой – «Народный комиссариат внутренних дел».
Плотно сбитый, ножища, ручища тяжелые (на себе не удалось испробовать, но видел, как от легкого взмаха один тип летел, как кегля). Шагал всегда размашисто, ритмично двигая руками – правой всегда с отмашкой. Леша по стати – его копия, включая самое мощное – «патернализм» как благородная мера отношения к этому миру, понимание, что почти все живое нуждается в заботе.
Любимое выражение досады: «А будь ты неладен!..» Энергетический человек, любил делать одно, но успевал многое. Умел радоваться, как мальчишка: купив новую пишущую машинку,
