style="font-size:15px;"> – Сейчас постараюсь объяснить, – тяжело вздохнув, она начала. – Каждый раз, когда я шла по какому-нибудь коридору или помещению, выложенному плиткой, я не задумывалась, какое огромное количество сил и энергии, требуется ,чтобы положить пару плиток.
– Да ладно вам, я привык уже за столько лет работы. Не преувеличивайте, – перебил Степа.
– Но вы представьте, сколько мы видим глазами, оцениваем разумом, и сколько на самом деле мы должны увидеть, чтобы понять объективно всё вокруг. Сколько создается одна песня? А сколько мы ее слушаем? Сколько времени тратят артисты в театре, готовясь к выступлению? А сколько оно длится?!
Стёпа сел от переполняющих его чувств. Солнце ушло за тучу, в комнате стало немного темней. – Мы никогда не сможем все объективно оценить. Мы кучка субъективных созданий, пытающихся каждому впихнуть свое мнение. Мы живем в море под названием «жизнь», где вокруг тебя одни айсберги : будешь ли ты плыть, лететь или даже нырять – все равно ты будешь видеть субъективно.
День для Степы выдался очень необычным, как и все последующие , проведенные за работой. Разговоры расширяли его сознание, но так, особо ничего и не меняли.
В конце тяжелой недели опять раздался звонок, который перевернулся все планы Степы с ног на голову. Начальник сообщил, что Степу посылают на большой новый объект. Времени дано около года. Объект этот – Луна : человечеству разонравилась Луна , и надо было ее как-нибудь украсить. Поэтому решено было отправить Степу именно туда, чтобы он уложил все плиткой ярких оттенков. Работа тяжелая, но что поделаешь.
Прошло несколько недель. Степа на коленях, укладывая плитку за плиткой, продолжал свое дело. Самое трудное – это выровнять все по уровню, ведь как такового уровня нет. Степа полностью отдался работе. День за днем. Неделя за неделей. И вот работа была закончена. Он тяжело вздохнул и упал от дикой боли в мышцах и моральной усталости.
В больнице все кипело и бурлило. Медсестры бегали из стороны в сторону, врачи внимательно читали истории болезней. А мать у Степы все так же сидит у его кровати. Летаргический сон длится уже около года и все беспросветно. Она уже отчаялась, но не отходила от его постели. Ожидание было ее мукой, но для себя считала это наказанием за то, что была плохой матерью. Муж постоянно на работе, а она лишь иногда подрабатывает в больницах – так и узнала, моя пол в коридоре, что сын лежит тут же. Ведь он давно уже не связывался с родителями и еще, как только начал жить самостоятельно, отстранился от них.
Дни сменялись ночами… Заспанная мать чистила апельсин, и от усталости он выпал у нее из рук, укатился под кровать. Она полезла за ним и вдруг услышала знакомый голос :
– Мам, не доставай ты его, – раздался негромкий голос Степы.
Мать со слезами бросилась к сыну.
Комната дышала пылью, Степа стоял посередине комнаты и думал, с чего начать. Восстановление прошло довольно-таки быстро, и он вскоре смог попасть в свою маленькую квартирку. Жизнь снова начала набирать обороты.
Вскоре
