лейтенанта, отполз на несколько метров и вдруг начал что-то кричать на непонятном языке.
Двое британских солдат подошли к нему, и пока один крепко прижимал подростка к полу, второй сделал ему инъекцию.
Тело мальчишки несколько раз выгнулось, и он внезапно затих.
Один из британцев, спускавшийся в подвал, вернулся оттуда с пачкой испятнанных кровью документов.
…Герберта и спасенного им подростка уже погрузили на носилки и несли к армейскому джипу, когда лейтенант заметил, что офицер, которому передали найденные бумаги, внимательно изучает их.
– Подождите… – попросил Ричардсон.
Жестом подозвав к себе командира группы спецназа, он спросил:
– Вы знаете арабский язык, капитан?
Тот кивнул.
– Здесь есть документы мальчика?
– Есть. Его зовут Алим. Алим Месхер. Вы не ошиблись лейтенант, в подвале погибли местные жители, прятавшиеся от артобстрела.
Ричардсон на секунду прикрыл глаза.
– Вы можете перевести, что кричал мальчик?
Капитан внимательно посмотрел на бледное лицо Герберта и спросил:
– Вы уверены, что хотите это знать?
– Да.
– Он кричал, что ненавидит вас. Еще он клялся отомстить всем американцам.
– Но это ошибка. Чудовищная ошибка.
– Он не понимает этого, лейтенант. И боюсь, не поймет никогда.
– Теперь он останется сиротой? Вы можете записать мне его данные, чтобы позже я мог разыскать Алима?
– Это ни к чему. Он будет переправлен в наш госпиталь, а затем, если не отыщутся родственники, британское правительство возьмет на себе заботу о его воспитании. Время лечит душевные раны, а хорошее образование способно сгладить ненависть.
– Хорошо если так капитан.
Офицер кивнул Герберту, мельком взглянул на соседние носилки, и жестом приказал своим бойцам – несите.
…
Через два месяца лейтенант Ричардсон выписался из госпиталя и одновременно подал рапорт об увольнении с воинской службы. Памятуя о словах британского офицера, он все же попытался разыскать мальчика, но, наткнувшись на глухое, неприязненное непонимание со стороны британских эмиграционных служб, в конечном итоге оставил тщетные попытки выяснить его дальнейшую судьбу.
Глава 2
Россия. Начало двадцать первого века…
…Шел две тысячи первый год.
Было девять часов вечера, когда «BMW» с Питерским номерами остановилась у подъезда пятиэтажного кирпичного дома, возвышающегося на окраине провинциального областного центра.
Справа от машины виднелась старая, заросшая травой спортивная площадка, зажатая между зданиями двух городских СПТУ. За ней в свете уличных фонарей поблескивало лужами уводящее за город шоссе, слева за трубами теплотрассы темнел
