что расправиться с ним не так-то просто, решили отыграться на его родных.
Те, кто служит на афгано-таджикской границе или даже в Хороге и самом Душанбе, не раз сталкивались с попытками подкупа, – «отвернись в нужный момент, офицер, и в одно мгновение заработаешь себе на хорошую тачку или даже на квартиру», – равно как и с открытыми угрозами в свой адрес и в адрес ближайших родственников. Относиться к таким угрозам можно по-разному: некоторые сникают, боятся каждого шороха, а такие, как Дорохов, кто годами имеет дело с этой публикой, привыкли и научились не обращать внимания на угрозы и предупреждения.
Он знал на собственном опыте, что стоит прихватить контрабандистов, живых или мертвых, с грузом опия, гашиша или героина, жди вполне определенной реакции. Если партия, которую удалось перехватить, небольшая, исчисляется несколькими килограммами, то дело ограничится обстрелом самых удаленных от заставы постов из стрелкового оружия. Когда счет «трофеям» идет на десятки килограммов и когда задеты интересы одного из местных полевых командиров средней руки, то затевается уже небольшая «войнушка», в ночных нападениях на укрепленные позиции пограничников могут участвовать до сотни «душков», бывают попытки закидать позиции минами из «васильков», и тогда с рассветом приходится вызывать на подмогу дежурную пару «крокодилов»[5], чтобы они рассеяли с воздуха озверевшего от понесенных убытков супостата.
И это при том, что нет надежного тыла, потому что местные правоохранительные органы повсеместно действуют в смычке со своими наркобаронами; стоит передать им конфискованный груз, как они того требуют, ссылаясь на законодательство, как он тут же будет возвращен, за мзду, естественно, его владельцу.
Ну а когда удается изъять такую огромную партию, как это было в последний раз, то тут уже парой вертушек не обойтись: на подмогу спешат мотострелки из 201-й со своей бронетехникой, для которой загодя отрыты капониры, а вместо районных начальников на разборки приезжают крутые «столичные товарищи» из самого Душанбе.
За те несколько минут, пока он пил пиво из банки, курил и перебирал в уме различные версии случившегося с его сестрой, включая «таджикскую», его мозги, слух, обоняние и зрение в какой-то степени приспособились к царящей здесь атмосфере.
Если он думал, что будет выглядеть здесь белой вороной, то ошибся: тут хватало людей его возраста, встречались и постарше.
Пока что у него есть только две слабенькие зацепки. Во-первых, сама Лена, когда позвонила домой, предупредила, что собирается на дискотеку. А во-вторых, нужно попытаться проверить информацию, которую он почерпнул из сбивчивого рассказа Валеры Савченко.
Затушив окурок, он сунул сигареты и зажигалку в нагрудный карман.
Затем встал и направился к расположенным слева от стойки бара дверям, через которые в зал проникал, на манер легкого сквознячка, узнаваемый запашок анаши.
Глава 12
Миновав
