и внешне походила на многие новгородские церкви той эпохи. Но стоило только войти внутрь здания, как люди испытывали необыкновенное чувство восторга и восхищения, как будто попадая в иной, прекрасный мир. Всю внутреннюю поверхность церкви от пола до купола покрывали великолепные фрески. Сцены Страшного суда, изображения святых, портреты местных князей – эту работу новгородские мастера сделали всего лишь за один (1199) год… и почти на тысячелетие – фрески до XX в. не утратили своей яркости, живости и эмоциональности. Однако в годы Великой Отечественной войны, в 1943 г., церковь со всеми ее фресками погибла – ее расстреляли из пушек. По значимости среди самых горьких, невосполнимых потерь России в XX в. гибель Спаса на Нередице стоит в одном ряду с разрушенными во время войны Петергофом, Царским Селом, снесенными в мирное время московскими церквами и монастырями.
Новгородцы и их вече
Народное собрание (вече) существовало во многих городах Руси, но под воздействием разных обстоятельств вече постепенно исчезало. Не так было в Новгороде. Там вече после отделения от Киева в 1136 г., наоборот, усилилось. Участниками веча считались все свободные горожане. Они сообща решали важные вопросы мира и войны, приглашали и изгоняли князей. Основу новгородской демократии составляли уличанские общины – вечевые сходы отдельных улиц. Они сливались в вече одного из пяти районов – «концов» Новгорода, а потом в общегородское вече, собиравшееся на Торговой стороне у стен Никольского собора. Городское вече состояло из нескольких сотен выборных – «золотых поясов» (драгоценный пояс в древности считался признаком чести и власти). Вече утвердило главный закон государства – Новгородскую судную грамоту, оно же при необходимости выступало высшим городским судом, который мог вынести смертный приговор. Тогда преступников «сажали в воду» – тащили к Волхову и бросали в него связанными. На вече давали грамоты на земли, выбирали посадников и их помощников – тысяцких, а также церковного главу – архиепископа. Ораторы говорили с возвышения – с вечевой «ступени». Решение на вече принималось только единогласно. При этом новгородские концы имели собственные интересы – и на вече возникали серьезные разногласия, споры и даже драки. Вече раздирали и социальные противоречия между новгородской верхушкой – боярами, богатыми купцами, и простолюдинами – «черным народом».
Сила Новгорода определялась не его ополчением, а богатствами, которые новгородцам приносила их торговля и ремесло. Обширная Новгородская земля славилась пушниной, медом, воском. Все это везли в Западную Европу – в Скандинавию, Германию, Францию. Оттуда доставляли на Русь благородные металлы, вина, сукна, оружие. Новгород торговал с Ганзейским союзом немецких торговых городов, новгородские купцы имели свой торговый двор на острове Готланд. В самом Новгороде были открыты так называемые «Немецкий» и «Готский» дворы, в которых немецкие и скандинавские купцы хранили товары
