мира.
У палаты Кобой дежурил капрал полиции Нижних Уровней Шкряб Келп. Когда Аргон подошел к его посту, капрал был очень занят: нацепив на нос видео-очки, он вовсю смотрел кино. Аргон не винил его. Охранять Опал Кобой было так же увлекательно, как наблюдать за ростом ногтей.
– Интересное кино? – любезно спросил доктор.
Шкряб поднял очки на лоб.
– Неплохое. Человеческий вестерн. Много стрельбы и прищуров.
– Может быть, дашь мне посмотреть, когда закончишь?
– Нет проблем, доктор. Но обращайтесь с ним аккуратно. Человеческие диски очень дорогие. Я дам вам специальную тряпочку, чтобы его протирать.
Аргон кивнул. Он хорошо знал Шкряба Келпа. Капрал полиции очень бережно относился к своему имуществу. Он уже подал две письменные жалобы в совет директоров клиники по поводу того, что в полу торчит заклепка и он поцарапал о нее башмаки.
Аргон посмотрел на экран Кобой. На висевшей на стене плазменной панели отображались данные, поступающие от закрепленных на ее висках датчиков. Как он и ожидал, никаких изменений не было. Жизненно важные функции – в норме, активность мозга – на минимуме. Чуть раньше ей снился сон, потом мозг успокоился. И, наконец, жучок-шпион в плече сообщал о том, что Опал Кобой находится именно там, где должна находиться. Обычно такие жучки-шпионы помещают в череп преступника, но черепные коробки пикси слишком хрупкие, чтобы выдержать хирургическое вмешательство.
Доктор набрал личный код на клавиатуре рядом с усиленной дверью. Тяжелая дверь скользнула назад, открыв доступ в просторную палату, которую озарял лишь приятно пульсирующий свет вмонтированных в пол светильников. Стены были обиты мягким пластиком, из утопленных в них динамиков доносились звуки природы. В данный момент это было журчание ручья по плоским камням.
В центре палаты висела на сложной системе ремней Опал Кобой. Ремни были снабжены заполненными гелем подушками и автоматически настраивались в соответствии с малейшим движением тела. Если Опал вдруг очнется, ремни можно будет дистанционно затянуть в тугую сеть, чтобы пациентка не причинила себе вреда.
Аргон проверил контрольные датчики, убедившись в том, что они плотно прилегают ко лбу Кобой. Он поднял одно веко пикси и направил свет фонарика на зрачок. Зрачок немного сузился, но глаз не шелохнулся.
– Ну что, Опал, сегодня ты ничего не хочешь мне сказать? – ласково спросил доктор. – Может, надиктуешь вводную главу для моей новой книги?
Аргону нравилось разговаривать с Кобой, хотя она и не могла его слышать. К тому времени, когда она очнется, полагал он, они будут отлично понимать друг друга.
– Ничего-ничего? Может быть, тебя посетило хоть крошечное озарение?
Опал никак не отреагировала на его слова. Как не реагировала ни разу за прошедший неполный год.
– Ну хорошо, – сказал Аргон, проводя
