напряженно молчал, не проявляя никакой заинтересованности в прошлых событиях, поэтому сфероид ограничился повтором уже высказанной им формулировки:
– Я не опасен. Меня создали для сотрудничества с людьми, оказания повсеместной помощи.
– Тогда докажи это. – Немедленно отреагировал Ник. Первый шок прошел, но цепкий страх не исчез, он не отпустил разум, а напротив, усилился. Астафьев не мог вспомнить случая, чтобы машины пытались общаться с человеком. Обычно они молча исполняли свои функции, отображая на контрольных мониторах непонятные сообщения, которые люди попросту игнорировали, не в силах понять заложенного в них смысла.
– Тебе требуется помощь? Я могу предоставить любую интересующую информацию. Например…
– Мне нужно знать, как работают компьютеры. – Оборвал его Астафьев.
ИПАМ несколько секунд молчал.
– Для этого требуется имплант. – Лаконично заявил он. – При прямом нейросенсорном контакте обучение техническим дисциплинам не займет много времени.
– Я не знаю что такое имплант. – С досадой ответил Николай. – Ты что не можешь объяснять понятными словами?
– На это уйдут годы. – Упрямо ответил сфероид.
Астафьев задумался. Он пытается меня обмануть? Или я просто не понимаю его?
– Что такое имплант? – Наконец спросил он.
– Это устройство обмена данными. – Немедленно пояснил ИПАМ. – Подключив его, ты сможешь общаться со мной напрямую.
– Без слов?
– Мы будем связаны мнемонически.
– Ты можешь говорить понятно?!
– Мысленно. – Поправился сфероид. – Вопрос в твоем восприятии. Хочешь ли ты этого?
– Я не хочу умирать. – С необъяснимой злобой ответил Николай. – Ты что не видишь, у меня нет ноги?! Я бесполезен для остальных…
– Ногу можно заменить протезом. – Осторожно ответил ИПАМ.
Маленький сферический аппарат элементарно исполнял свои функции. Даже тех крох информации, что оказались в его распоряжении, было достаточно, чтобы понять: в помощи нуждается не только сидящий напротив Астафьев, – люди, по выводам нейросистемы, утратили не только контроль над автоматикой космического корабля, – они потеряли знания, – вот где крылась катастрофа, сформировавшая пропасть непонимания.
– Ты можешь получить от меня помощь. Но я не могу приказывать тебе. Ты сам должен решиться.
– На что?
– Внедрение импланта – это своего рода операция. Твой разум трудно перенесет ее.
Николай при слове «операция» машинально покосился на реанимационную камеру, в плену у которой провел долгие дни.
– Нет, ты неправильно меня понял. Хирургического вмешательства не будет. Имплант надевается на ушную раковину, и лишь группа микроконтактов соединяется с нервными окончаниями в височной области. Это совершенно безболезненно и не опасно для здоровья.
Ник, который
