до смешного отчетливо на лице, в глазах, даже по неуловимым движениям рук и смене позы. Это и называется – разница в возрасте.
Пленник улыбнулся. Может, он и поумнел. Но говорить комплименты и играть на арфе так и не научился. Как бы глядела на него Тиэса, узнай она, что у непутевого храна нет не только образования, но даже самой малой толики отпущенного каждому эльфу музыкального слуха? Наверное, она бы посочувствовала.
– Не переживай, малыш, – мягко посоветовал седой. – Жизнь штука сложная, а вы так много спите и мало помните, что забыли и это. Глупые и злые шутки тоже идут от излишней простоты. Я не в обиде на этот нелепый ужин. Все лучше, чем голодать, уж поверь.
– Не понимаю, – в полном отчаянии всхлипнул арбалетчик.
– О, это куда честнее и взрослее, чем всё и сразу понимать, – утешил его Орильр. – Прежде эльфы жили дольше и становились по-настоящему взрослыми. Они уважали королей не потому, что так им велели. Сами выбирали правителей и не исполняли злых и глупых приказов. Я свою королеву выбрал и присягал только Тиэсе-а-Роэль, древней королеве, именуемой Сердцем эльфов. Лирро – не мой мир, я родился в прежнем нашем краю, Рэлло, и помню его. Здешние правители меня не интересуют, ни умершие, ни живые. Но я рад, что некоторые до сих стараются думать самостоятельно и растут.
– Ты, как утверждает наш не слишком честный служитель, убил короля, – нервно прищурился старший, все более досадуя на странную беседу. – Это стоит наказания, и самого тяжкого.
– Да сдался он мне! – тихо рассмеялся седой. – Ничтожество, огородившее страну Стеной, лишившее вас радости и права познавать мир. И все же он был куда лучше нынешнего подлеца. Если бы я взялся за дело, начал бы с Лэйлирра. Скажи лучше, вас очень сильно накажут за мой побег?
– Наглец, – почти восхитился младший, даже слезы высохли.
– Если упустим в прямом бою, само собой, не пощадят, – куда практичнее прикинул старший. – Но ты же двигаешься с трудом, зверек.
– А если по недосмотру советника? – задумчиво уточнил пленник.
– Тогда голову снесут советнику, – с явным удовольствием предположил мечник. – А нас в ссылку, во внешний дозор, в дикие леса. Хорошее дело, от дворца далеко.
Орильр покачал головой. Смешная беседа. Кошки-мышки. Стоящие вне кружева каминной решетки полагают, что он, сухой седой старик, – жалкая безумная мышь. Младший даже жалеет сумасшедшего родича, теперь уже это совсем очевидно. Хороший, добрый мальчик, в лесу ему будет и правда куда как уютнее. Мутные усталые глаза поймали взгляд синих наивных, которым весь мир в новинку.
– Флягу не подаришь? – серьезно спросил седой.
Малыш задумался. Неуверенно помялся, глянул на старшего, решительно качнувшего головой. Мол, нельзя. Да и к решетке подходить – строго запрещено. Малыш снова вздохнул, потом упрямо закусил губу и непослушными пальцами стащил флягу с
