такие факты, как ликвидация Екатериной II Запорожской вольницы, в результате чего мой пра-пра-пра-дед Фоменко оказался военным поселенцем в районе города Чугуева. Затем подавление графом Аракчеевым восстания военных поселенцев, возглавляемого моим пра-пра-пра-дедом атаманом Фоменко, его разжалование и передача в крепостные. Далее, зверская казнь белогвардейцами Никиты Фоменко – предводителя разгрома Юсуповских имений и экспроприации земель. Потом – конфискация всего нашего хозяйства в Сталинскую эпоху и высылка в северные районы членов семьи моего отца. И, наконец, опала моего отца уже после Отечественной Войны и высылка его в Магадан. Из этого можно заключить, что наш род был активным. Упрекнуть его в бездеятельности никак нельзя.
Рис. 1.7. Маршруты переселения по России: предков Т. Г. Фоменко, самого Т. Г. Фоменко и А. Т. Фоменко. Нарисовано Т. Г. Фоменко.
На рис. 1.7 показаны некоторые маршруты переселения моих предков и мои.
7. Детство моего отца
Село Святославка, где род Фоменко, наконец, обрел оседлость, расположено на взгорье, перерезанном тремя балками, соединяющимися с большой долиной и маленькой речушкой. Поселение выросло в большое село, вытянувшееся вдоль речушки. Дома располагались в два ряда, образуя одну главную улицу. Во многих местах по берегам и вообще в низинах росли раскидистые вербы и кое-где камыш. По другую сторону реки находится возвышенность, на которой расположены пахотные земли.
Эту возвышенность разрезает еще одна долина. По одну сторону ее находилось в то время кирпичное производство, состоящее из трех обжиговых печей и нескольких сараев-навесов для просушки кирпича-сырца.
Садов в селе было очень мало, вся земля занималась огородными культурами. Дома разные, но подавляющее их число – это небольшие хаты с глиняными полами и соломенными крышами. Домов с деревянными полами и железной кровлей было очень мало. В них жили более зажиточные семьи.
В семье моего деда, в отличие от других, были газеты и даже журналы «Нива» с приложениями. В качестве приложений, помимо книг с художественными произведениями, высылались и репродукции таких картин, как переход Суворова через Альпы, горящая Москва во время наполеоновского нашествия и т. п. Все книги были в превосходных переплетах, а картины – на плотной бумаге, с матерчатой подкладкой. В таком виде они долго сохранялись.
К деду крестьяне обращались не только за медицинской помощью, но часто за советом. Несмотря на то, что дед жил в селе и имел весьма скромное образование (хотя в дореволюционное время окончить медицинское училище и получить звание фельдшера было уже немало), но по характеру он представлял собой полную противоположность своим братьям. Он был до некоторой степени одаренным человеком, склонным предаваться размышлениям, чтению книг.
Я не знаю, как к религии относился мой пра-дед Захар, вероятно, был верующим, но мой дед в Бога не верил. Как я знаю от папы, если в детстве мой дед часто взывал к Богу, особенно тогда, когда, по его понятиям, несправедливо
