зло не постигло ее. Да, хотела бы я, чтобы она этого не делала, – прибавила она без всякой связи со всей предыдущей речью, очевидно, думая не о стоящих перед нею детях, а только об Эсте.
Но Эйса!
«Что это за отец!» – часто думал впоследствии Клайд.
Кроме собственного горя, он, казалось, еще способен был заметить более глубокое горе жены, – но ничего больше! Все это время он бессмысленно стоял, склонив голову набок, – коротенький, седой, курчавый, ничтожный.
– Да будет благословенно имя Господне, – вставлял он время от времени. – Мы не должны закрывать перед нею наши сердца. Да, да, мы не должны осуждать. Мы должны лишь уповать на лучшее. Да, да! Хвала Господу! Восхвалим Господа! Аминь! О да! Тц! Тц! Тц!
– Если кто-нибудь спросит, где Эста, – после паузы продолжала миссис Грифитс, даже не взглянув в сторону своего супруга и обращаясь к обступившим ее детям, – мы должны будем сказать, что она уехала к моим родным в Тонаванду. Это не совсем так, но мы ведь и сами не знаем правды, не знаем точно, где она… к тому же она может скоро вернуться. Значит, мы не должны говорить о ней ничего плохого, пока не узнаем всего.
– Да, хвала Господу, – слабо откликнулся Эйса.
– Если кто-нибудь спросит о ней, пока нам самим ничего не известно, надо отвечать так, как я сказала.
– Конечно, – сказал Клайд услужливо, а Джулия прибавила:
– Хорошо.
Миссис Грифитс замолчала и строго, но в то же время как бы виновато посмотрела на детей. Эйса снова издал: «Тц! Тц! Тц!» – и детей отправили спать.
Клайду очень хотелось узнать, что же было в письме, но он на долгом опыте убедился, что мать ничего не скажет ему, если не сочтет нужным; он ушел в свою комнату, чувствуя, что устал. Почему родители больше не ищут Эсту, если есть надежда ее найти? Где она теперь, вот в эту минуту? Где-нибудь в пути, в поезде? Очевидно, она не желает, чтобы ее нашли. Наверно, ей было здесь так же невыносимо, как и ему. Еще так недавно он сам думал уйти куда-нибудь из дому, представлял себе, как отнеслась бы к этому семья, и вот сестра опередила его. Как это повлияет на его решение и на его поступки в будущем? По правде говоря, несмотря на горе отца и матери, Клайд не мог считать уход сестры таким уж несчастьем, – во всяком случае, не самый уход. Это просто лишнее доказательство, что в доме не все благополучно. Вся деятельность миссии ничего не значит. Во всех этих религиозных чувствах и разговорах тоже мало толку. Они не спасли Эсту. Очевидно, она, так же как и он, не особенно верила во все это.
Глава IV
Придя к такому заключению, Клайд стал упорнее, чем когда-либо, думать о своем будущем. Он решил, что должен сам предпринять что-то, и притом поскорее. До сих пор ему удавалось найти только такую работу, какая обычно достается мальчикам двенадцати – пятнадцати лет: как-то летом он помогал газетчику разносить газеты; другое лето (а по субботам и зимой) работал на складе магазина стандартных цен: открывал ящики и распаковывал
