на три. Я попросила объяснить, на что все-таки следует рассчитывать. Мне же нужно сказать шефу что-то конкретное, а не то что российский нефтяной олигарх хочет видеть меня на острове, купленном еще одним русским богатеем, только потому что они на что-то поспорили.
– Бонни, там будет какая-то развлекуха, – сказал Павел Прокофьевич. – Это я тебе могу гарантировать. А ты напишешь цикл статей о том, как русские играют. Я же помню, что твои статьи о российских брачных традициях произвели фурор на Западе. Еще о российской рекламе напишешь.
– А реклама здесь при чем? – уточнила я и почему-то тут же вспомнила русскую рекламу национального английского напитка (в смысле чая). У меня после ее просмотра создалось впечатление, что это не чай, а какой-то новый наркотик. Страстно его желающие люди куда только за ним не бегали… А что выделывали после употребления его внутрь…
– Остров принадлежит одному нашему рекламщику, – пояснил Павел Прокофьевич. – Он и покупал его для того, чтобы на нем рекламу снимать. Ну, не только для этого, конечно… Но там будет что-то оригинальное. В общем, если ваши захотят, он им потом шоу продаст. И остров, кстати, ваш бывший.
– То есть? – не поняла я.
– Какому-то англичанину принадлежал. Но давно, то ли в восемнадцатом веке, то ли в девятнадцатом. Потом остров несколько раз менял владельцев и вот наконец попал в хорошие руки. – Павел Прокофьевич захохотал.
Я попросила выяснить точные координаты острова, названия, под которыми он был известен, и вообще все, что удастся нарыть Павлу Прокофьевичу. Криворогов обещал это сделать, и, забегая вперед, скажу, что обещание свое очень быстро выполнил. Правда, он смог сообщить мне только координаты и два названия. Но и этого оказалось достаточно для работы в архиве.
Мой шеф согласился отпустить меня на две или даже три недели ради очередного цикла статей о забавах русских. Соплеменникам нравится мой английский взгляд из гущи событий. Следовало только уточнить у Павла Прокофьевича, возможна ли отправка текстов с острова.
Он сообщил, что лично для меня туда будет доставлена механическая пишущая машинка с латинским шрифтом, поскольку электричество там отсутствует. Я заметила, что родилась уже тогда, когда люди как минимум печатали на электрических пишущих машинках, а сама начинала с компьютера. Если Павел Прокофьевич забыл, то мне столько же лет, сколько его старшей дочери, – двадцать пять.
– Если у вас еще не изобрели «вечный» ноутбук, придется воспользоваться механической пишущей машинкой, – хохотнул Павел Прокофьевич. – Но, конечно, ты можешь и от руки писать. Тебе просто хотели облегчить труд. У одного нашего строительного магната такая машинка на даче на чердаке стояла. Он из моряков, и она с ним во многих странах побывала. Не знаю, что он там печатал на корабле, но теперь решил отправить ее самолетом на остров.
Анькин отец сказал, что еще мне будут предоставлены специальные контейнеры, в которые я должна упаковывать
