Мишином спектакле по Бабелю. Что-то Миша пальнул в сторону МХАТа («знаю, что в зале есть представители, но пусть они не обижаются»). Представителями были Таня Горячева (помощник ректора Школы-студии МХАТ) и А. Шполянская (заведующая лиературной частью, помощник художественного руководителя, 1939–2014). А в финале Миша сделал кунштюк в своем духе. Я сначала задохнулась от натурализма, подумала «плохой вкус», а потом вдруг так схватило горло, что я притихла. Нет, хорошо придумал. Весь вечер слева стоял под рогожей какой-то «стог». В финале, когда на сцену вышла и вокруг него стала вся труппа, рогожу скинули и под нею оказалась телега из «Вечера в сумасшедшем доме», а на ней несколько манекенов, наряженных в Витины костюмы. Поскольку среди них были костюмы Казановы, очень эффектные, это было ошеломляюще. Но страшнее было другое: у всех манекенов не было лиц. Головы, обернутые мешковиной (как на картине Магритта (бельгийский художник сюрреалист, 1898–1967), или как у приговоренных к смерти, или как в чумном городе). И телега медленно двинулась вдоль прохода к правому выходу. Это было так страшно, что слезы чуть не брызнули из глаз. Образ смерти. Хотя Миша сказал, что не верит в смерть, и мы продлим Вите жизнь.
Я даже поздравила Мишу с таким финалом. Сказала: «Вы, конечно, сволочь, такое себе позволить. Но искомого эффекта добились». Режиссеры узким кругом остались у В. Жоржа (директор театра Эрмитаж до 2011 года) выпивать. Я быстро ушла, и потому что была с мамой, и потому что не хотела разбавлять этот мальчишник. Для всех остальных столы были накрыты под колоннадой. Жорж успел мне подарить «Епифанские шлюзы», радиоспектакль, сделанный Мишей с Витей.
21 мая
«Сцены из «Бесов». Славянский институт. Ю. Авшаров.
Г. Демин посоветовал пойти: получишь удовольствие. Какое там! С ума посходили. Расстроена и даже удручена. Все в целом – убогое впечатление. Этот с громким именем обшарпанный институт. Стыдно. Сарай, сельский клуб, все сидят в пальто, не топлено, сыро.
Ю. М. как всегда интересно придумал. Зрители на сцене, спиной к залу, а действие происходит вокруг. Перед нами – первая массовая картина, прием у Ставрогиной, чтобы мы могли со всеми познакомиться, а потом вспышками – то на диванчике слева, то за столиком справа, то со свечой сзади. Но исполнение… жалкое, самодеятельное, полупрофессиональное. Дети, что называется, неформат, не стандарт, отсеянные, видимо, везде, некрасивые, то коротышки, то дылды. Наигрывают страшно.
22 мая
Уехала в Питер на «Радугу».
Рада невероятно. Последние пару лет Питер меня лечит. Еду с Любой Лебединой (тетральный критик, газета Труд). Везу журналы «Театр», последний номер. Валера приедет в воскресенье. Будет вести встречу с Шапиро в СТД.
23 мая
Открытие «Радуги».
В жюри почти все те же. О. Скорочкина (татральный критик) приехала из своей Дании, О. Савицкая (театральный критик) из
